Там, где билось мое сердце

Подслушивая наше дыхание

Но если признать, что жизнь умершего не менее весома и значима, чем жизнь уцелевших, то тогда зачем мучиться, продолжать существовать? Тогда полный тупик и ты ничем принципиально не отличаешься от мертвеца...

Мое итого о прочтении "Там, где билось мое сердце" вышло противоречивым. Подозреваю, это совсем не тот роман, с которого стоило стартовать, но, как говорится, что уж об этом рассуждать.

Первое впечатление было как гром среди ясного неба, и было оно о главном действующем лице этой истории. Я сразу поняла, что с ним мы не поладим. Впечатление более чем неприятное, милый поклон в сторону явной антипатии к персонажу и (!) желание бросить чтение этого романа. Потому что Хендрикс не просто раздражает, он бесит, будь то действие или мысль. Или просто темп его мысли. В общем, самые первые главы надо просто пережить с верой в доброе светлое будущее. Совсем светлое, конечно, нам не светит, но наконец-то начинается суть про то, зачем мы тут все собрались, и темп повествования идет куда бодрее. Дальше по сути происходит следующее: ты словно оказываешься на развилке, где каждая тропа про свое и ведет в свое «туда», будь то память, война, любовь, воспоминания прошлого или человек.

Память - самый интересный кусочек картинки под названием "Там, где билось мое сердце" и весь "перец" истории, ради которой один персонаж встречается с другим: вспомнить, узнать, добыть, разломать блок в голове, найти. Тут и там в романе встречаются рассуждения о том, насколько память и вообще все, связанное с мозговой деятельностью, суть уникальное и интересное явление. Очень рядом с этой линией идет тема людей психически нездоровых, рассуждения в области этики по методикам лечения, вопросах существования и быта таких людей, наследственности и возможности последующей адаптации тех, кто сумел выкарабкаться из страны голосов. Вопросы жизни и смерти, того, как переживает человек смерть рядом и как стремится жить и выжить. Местами, конечно, напоминает бытовые рассуждения о том, опасно это или нет, если ребенок разговаривает сам с собой, но читается интересно. Эдакое про психологию, но не очень навязчиво. У нас в одном флаконе рассуждения о том, как мы неосознанно защищаем себя от страшных воспоминаний, можно ли лечить психические расстройства лоблотомией или иногда хватает и просто поговорить, можно ли лечить болезнь болезнью и каково жить с теми, кто слышит голоса и немного не от мира сего. К сожалению, основную ветку про воспоминания и память, связанную непосредственно с отцом главного героя, автор, с моей точки зрения, слил. То есть ты читаешь и ждешь, что в финале книги как бабахнет, а оно пффф...и нет. Ты всего лишь остаешься с великим и могучим рассуждением о том, что надо не забывать свои корни и помнить. Ну окей. Но блин.

По касательной к теме памяти и всего рядом идет тема войны. К ней хвостом рассуждения об эпохе и человеке как ужасном и ненормальном по умолчанию создании, ибо ни одно живое существо даже придумать во сне не могло такие ужасы, которыми был прошит XX век. Фолкс прокидывает устами своего главного героя стандартное мнение о войне как разрушении, о том, как она ломает все на своем пути, будь то здания и сооружения или же психика человека. Война у автора, что Первая, что Вторая, более окопная, чем совсем кровавая и напичканная действием и нарочными ужасами, но автору хорошо удалось показать, что и такая война, изматывающая, грязная и часто просто бестолковая, когда вышестоящие не знают, что еще делать, кроме как заставлять людей тупить под пулями - это все та же стерва-баба война. Будь то даже Сталинград с его адом или солнечная Италия. Это. Война. И свои личные последствия войны каждый переживает по-своему. Фолкс показывает не только войну, но больше человека на войне, обработку человеком такого события в своей жизни. На примере нескольких персонажей показано, как совершенно разные люди проходят через жернова сражений, неважно, будь то Первая, Вторая Мировая или же вообще другой конфликт. Кто-то оказывается там на своем месте, кто-то выживает, кто-то дохнет физически и/или ментально и сходит с ума. Кто-то после всего постоянно ходит на встречи ветеранов повидаться с камрадами, а кто-то вату в уши и всячески пытается делать вид, что этого в его жизни не было. При этом Фолкс внезапно совсем не щадит человеческое создание, тут и там напоминая, насколько это все-таки эгоистичный, с точки зрения природы, тип, даже скорее вообще неправильный и бракованный товар. И в мировом зле и ужасах виноваты не сильные мира сего и ужасные вожди, а изначально в принципе все, потому что человек такой человек, такова его коцаная природа. Хотя государства и их лидеры тоже очень виноваты вот про все эти ужасы. Но тоже потому что человек. Замкнутый круг.

Без романтической линии, конечно, обойтись не удалось, хотя она, с моей точки зрения, менее всех прочих взаимосвязана с остальными и ее добрую часть можно вообще было смело выкинуть. В самом начале ее развития вслух задаешься вопросом, зачем это тут вообще, потому что клише на клише. Самое интересное и затронувшее тут это, назовем это так, дилемма ожившего воспоминания. Представьте себе, что когда-то давно вы ехали домой и в метро заболтались с красивой девушкой. Вы узнали ее имя, прочее, но так и не позвонили и вообще потеряли ее из виду. И тут, спустя десять лет, теорией рукопожатий так получается, что у вас есть возможность ее снова увидеть. Что предпочтете: оставить ее красивой картинкой в воспоминаниях или же решитесь увидеться, хотя она уже, скорее всего, совсем не то, замужем и ляля? Вы скажете, блин, Тони, что за тухлый пример? Окей, а что если это ваша первая любовь, которую в силу обстоятельств вы потеряли много лет назад, и все это время любили только ее, несмотря на брак, детей, карьеру, свою уже совсем иную жизнь и прочее? Хороший поворот сюжета, вот только тут в очередной раз главный герой вспоминает, что он не рыцарь и не поэт, в повествование добавляются еще частички его быта, рассуждений и личной жизни, и Хендрикс чутка все портит еще раз (нет, его опыт войны ему скидку не делает). Поэтому осадок остается и тут.

Основная проблема для восприятия в "Там, где билось мое сердце" - это то, что есть хорошая ветка про психологию-память-умалишение-сломанных-далее, есть тема войны и того, что война это кровь-боль-слезы-страх-далее, в которой нет ничего светлого и великого, разве что в отпуске по ранению можно вон достопримечательности посмотреть. Есть та самая, ладно ее, куда без нее, любовная линия. Но вот в единое целое оно не складывается никак. Чтение романа - это чтение каждого кусочка по частям по очереди, в единую картинку оно не складывается. С моей точки зрения, все дело в том, что из Хендрикса проводник так себе. Возможно, тут была попытка отразить тот самый туман воспоминаний и памяти, из-за которых все это и предстает отрывками, но получилось не очень. С учетом финала, который разочаровал, впечатление остается очень противоречивым: нельзя сказать, что роман ни о чем и отвратный, но и возвышенного «очень понравилось» тоже не случилось.

Итого: вполне норм, хотя на первых главах я честно думала, что сдамся. Тяжелый главный герой, туман воспоминаний, женская ладошка, война окопов и пфф финал. Дальше в планах И пели птицы... .

//прочитано в рамках Книжного путешествия
большое спасибо Ане Needle за подаренную книгу!

«…Несбывшееся и сбывшееся
Приводят всегда к настоящему.
Эхом в памяти отдаются шаги
В тупике, куда мы не свернули…»
(Т. Элиот, «Бернт Нортон»)

Внезапная утрата слишком сильной привязанности действует на жизнь человека как рывок стоп-крана: она резко останавливается, но дальше уже никогда не остается такой, как была, как будто кто-то невидимый и злой в эту секунду передвинул стрелку жизненного пути. Человек, конечно, продолжает жить и, может быть, даже преуспевает; ему по-прежнему многое удается, он даже, может быть, бывает любим еще кем-то и пытается любить сам, но все, что происходит, выступает всего лишь компенсаторным механизмом, неполной заменой того счастья, которое безвозвратно ушло. Жизнь превращается в блеклую тень самой себя, хотя человек не сразу и не всегда это замечает.

Эта история о, казалось бы, обещанном, но несбывшемся счастье начиналась обыденно и просто, как обычно и начинаются непредсказуемые драмы – как неслышное всплывание левиафана из глубин океана под кораблем. Одинокая и привычно обустроенная жизнь вполне преуспевающего пожилого психиатра Роберта Хендрикса нарушается приглашением старшего коллеги Александра Перейры, когда-то воевавшего с его отцом в Первую Мировую войну и сохранившего его письмо и фотографии. Начав читать, я подумала, что мне нравятся сюжеты со странными стариками, вроде этого Перейры, которые заманивают к себе в гости кого-то с и без того сложной и не очень счастливой судьбой, вроде этого Хендрикса, и еще сильнее усложняют (или, наоборот, распутывают?) его жизнь, либо подкидывая им психоаналитические задачки, либо играя на неизвестных струнах их биографий.

Постепенно их встречи и паузы между ними становятся для Хендрикса триггером для потока воспоминаний, небольших профессиональных расследований, размышлений о смысле жизни и смерти, столь характерных для склона лет. В разговорах они, вроде бы, в основном обсуждают книгу Хендрикса и профессиональные проблемы лечения шизофрении, но по сути говорят о себе и о пропущенных сквозь собственную жизнь событиях: безотцовщина, бедность, годы обучения, ужасы Второй Мировой войны, наполненная смыслом и страстью любовь, профессиональные взлеты, надежды и утрата иллюзий. За всем этим стоит реальный человек – свидетель определенных событий, сверстник определенного поколения, ровесник определенной эпохи и ее умонастроений. На страницах книги перед нами медленно и осторожно разворачивается своеобразный сеанс экзистенциальной терапии, заставляющий Хендрикса под иным углом зрения взглянуть на то, что прожито, и то, что осталось, и в конечном итоге он делает именно то, что должен был сделать давным-давно, но не сделал. По сути, это уже ничего не меняет, но позволяет более умиротворенно замкнуть круг жизни.

Грустное и наполненное внутренней противоречивостью повествование рождает не просто эмоции, но поток мыслей и вопросов – и даже не к себе, а к жизни как таковой. Счастье единично? Надо ли ловить счастливый момент и пытаться удержать и продлить его во что бы то ни стало, презрев все обстоятельства? Надо ли до конца знать все, что происходит в жизни любимого человека? Может ли какой-то человек настолько изменить нашу жажду жизни, что без него мы чувствуем себя, как в пустыне? Может ли один человек занять в нашем сердце место другого? Уносят ли ушедшие люди с собой частицу нас самих? Усложняют ли воспоминания прошлого наше существование? Надо ли вытеснять некоторые воспоминания из сердца или, наоборот, их надо выговаривать, чтобы сделать не такими травмирующими? А если мы вытесним их, не перестанем ли мы быть самими собой? Травмы так же способствуют саморазвитию, как и счастье? Или они как привои на растениях, делают нас слегка другими? С любимыми нельзя расставаться? Повторяются ли фрагменты судеб близких и привязанных друг к другу людей? Действительно есть вечная любовь, любовь-предназначенность? Верно ли, что мы всю жизнь пытаемся выговорить что-то значимое для нас, чтобы быть не просто понятными, но понятыми? Любовь – это радость от того, что кто-то тебя узнает и хочет узнавать все больше и глубже? Большинство подобных вопросов, конечно, останутся без ответа, но даже размышления на эту тему производят катарсический эффект.

Я думаю, что сильные книги требуют для своего содержания техник вроде «кьяроскуро» или «сфумато», потому что слишком много реальности, слишком много любви, слишком много рефлексии читательское сердце может просто не вынести. C. Фолкс в этом смысле просто идеален, и иногда его книги позволяют примирить себя с любым существованием и оправдать все, что когда-то было сделано не так, как стоило бы сделать.

Homo sum, humani nihil a me alienum puto

Не ведитесь на интригующее начало романа. Себастьян Фолкс- большой хитрован. Сделал легкомысленную наживку: похотливого немолодого джентельмена, овладевающего проституткой; вы уши раскапустили, а крючок в десну вцепился. Больно, жестко, сильно. Потащит в свой сачок, волоча ваше нежное брюшко по камням и тине. Ни любви, ни жалости.
Да, история любви героя меня не впечатлила.
Возможно, из-за контраста с описаниями фронтовых будней, работы в психушке и других картин "свихнувшегося века". Это очень хорошая, сильная, мастерски написанная книга. Эпизод "спасения" отца главного героя просто бомбичесий. Не ожидал, что меня можно чем-то уже так впечатлить.
Как говорит мой друг: "Книга- не для свиристелок".
Посудите сами: тема войн; жестокости и зверства людей; раны не только телесные, но и душевные; лжи и недомолвок; целесообразности ворошить прошлое; медицинских экспериментов - и многие другие, кажущиеся не столь существенными, как перечисленные, но на деле взаимосвязанные.
После таких историй требуется или тайм-аут, или простое чтиво на пару вечеров.

Книга неплоха, но я ожидала большего. По сути, это итоги жизни. Воспоминания и подведение черты. Но поволока - приглашение, остров, странный Перейра... Я ждала еще какой-то тайны. Большей, чем невнятные психические отклонения героя. Такого в книге нет. Только воспоминания и итоги жизни. Написано размеренно, повествовательно, интересно. Хорошо написано. Правда, практически не о чём. Как и большинство жизней) Флэшмоб 2020: 24/30.

«Жизнь человека состоит не из самих событий, а из памяти о них».
___
Вот за что полюбился мне Себастьян Фолкс, так это за его манеру изложения, уж очень он глубоко и описывает все события. Порой несколько раз перечитывала абзац или фрагмент чтобы вникнуть в суть. После его же книги «И пели птицы» эту взяла не раздумывая. Книга очень философская, очень личная и очень трагичная. Да, именно трагичная. Во-первых потому, что описываются события военного времени и какой ущерб они несут. Во-вторых, тут очень много потерь: смерть отца, которого Роберт никогда не видел, но о котором всегда думал; сама война и то, как она изменила его отношение к жизни, смерть боевых товарищей и ранение в плечо; смерть матери; и не сложившаяся единственная настоящая любовь, которую герой пронесёт через всю жизнь. Тут много чего, но чтобы это понять, нужно читать вдумчиво, а иначе вы ничего не поймёте.