Один из самых значительных английских романов ХХ века, экранизация которого собрала целый букет престижных премий. Роман, который произвел своим появлением эффект разорвавшейся бомбы.
Молодая англичанка вместе с группой туристов осматривает местную достопримечательность — Марабарские пещеры, а после экскурсии неожиданно обвиняет в домогательствах одного из своих спутников — молодого, интеллигентного, блестяще образованного врача-индийца. Банальная на первый взгляд история мгновенно сводит на нет те отчаянные усилия, которые делают благожелательно настроенные представители английского и индийского общества для взаимного сближения.
Два мира сталкиваются насмерть в этом блестящем, горьком и безысходном романе: мир европейских колонизаторов и индийской интеллигенции. Два мира, заведомо обреченные на взаимное недоверие и фатальное непонимание, которые рано или поздно должны завершиться трагедией. «О, Запад есть Запад, Восток есть Восток, и не встретиться им никогда», — сказал когда-то Киплинг. И Форстер решительно подтверждает эту беспощадную истину.
В основу сюжета легло противостояние двух разных миров. Востока и Запада. Молодая англичанка обвиняет врача индуса-мусульманина в домогательстве, которого там и близко не было. Женщине верят мужчине нет. В итоге эта история наростает как снежный ком и одно тянет другое.
Нудное повествование, сюжет получился скучный, не люблю я политику. Герои не понравились, оба хороши. Описания Индии получились не атмосферные. Серое и унылое чтиво, полное разочарование.
Книга прочитана в рамках игры "Дайте две!" Тридцать третья волна
В основу сюжета легло противостояние двух разных миров. Востока и Запада. Молодая англичанка обвиняет врача индуса-мусульманина в домогательстве, которого там и близко не было. Женщине верят мужчине нет. В итоге эта история наростает как снежный ком и одно тянет другое.
Нудное повествование, сюжет получился скучный, не люблю я политику. Герои не понравились, оба хороши. Описания Индии получились не атмосферные. Серое и унылое чтиво, полное разочарование.
Книга прочитана в рамках игры "Дайте две!" Тридцать третья волна
Очень удивлена, что у книги довольно низкий рейтинг.
Может, я не объективна, потому что Форстер - один из моих любимых писателей?
Конечно, книга, наверное, "скучна" тому, кто ищет экшен. Здесь его нет или почти нет.
Главный фокус книги, как и у многих других великих классических произведений, не внешние события и сюжет (хотя он тоже есть, не волнуйтесь ;))), а внутренний мир героев, их сложные взаимоотношения. Кажущиеся незначительными моменты вызывают сейсмические подвижки, навсегда изменяющие курс всей жизни героев.
Форстер - мастер создавать совершенно осязаемую атмосферу, в которую ты погружаешься полностью: видишь, слышишь, ощущаешь малейшие изменения красок, тона, настроения сцены и подводные течения и сдвиги.
"Passage to India" - из тех книг, что не отпускают, заставляют возвращаться мысленно к ней и находить новые нюансы, отражение и продолжение в настоящем, хоть книга и была написана почти 100 лет назад.
У меня ещё как-то так совпало, что в то же время, когда я читала бумажную "Passage to India", я слушала аудиокнигу "The Lowland" Jhumpa Lahiri, где часть действия также происходит в Индии, но уже в 50-60 годов. Как бы продолжение тех подспудных и уже вырывающихся на поверхность сил и тенденций между великими войнами, которые сметут колониализм, но продолжат трясти и раскалывать страну в круговороте насилия и конфликтов между религиозными, кастовыми и идеологическими группировками.
И только ли Индию?! Мировая карта поглотила одни страны и родила другие, расколола мир и народы и "родовая"деятельность всё ещё продолжается.
Эти две книги как бы перекликались и дополняли друг друга, обогащая моё чтение и добавляя красок к пониманию сложных процессов британского колониализма и зарождения борьбы за независимость, кастового и религиозного противостояния.
Форстер пишет обо всём этом очень тонко и с юмором. И на мой взгляд, опережая время. Ведь он сам - представитель "правящей" нации, и хоть он старается быть "объективным" (а может и не старается), колонизаторы выписаны чванливыми и ограниченными.
Захватывающее, увлекательное путешествие в колониальную Индию и английско-индийские отношения, возможность или невозможность дружбы между колонизаторами и колонизуемыми, между людьми разных религий и каст, между мужчиной и женщиной - всё это передаётся через очень личные взаимоотношения.
Прекрасная, непреходящая классика. Очень советую к прочтению.
Нелёгок путь в Индию для англичанина. Груз предубеждений, дубовых стереотипов и правил поведения не позволяло большинству англичан "попасть" в Индию во время британского правления над этой страной.
Мне кажется, Форстер делает что-то ещё немыслимое для своего времени: называет всё своими именами. Даже более поздние писатели, которые поднимали те же вопросы несправедливости и расизма, дают более обтекаемые определения. Это я, к примеру, о Рут Джабвала: герои её произведения Жара и пыль расисты, она ими не гордится, но в то же время это такой расизм, который ничего не говорит прямо, просто подразумевается по поступкам героев. Форстер же вкладывает в уста героев самые что ни на есть сочные выражения, при этом позволяя им дойти до крайностей, тем самым делая их просто жалкими и смешными. К примеру, один из героев имеет теорию о том, как слишком южное место рождения необратимо влияет на возможности индусов заниматься серьёзными вопросами, тактично оставляя в стороне вопрос собственного появления на свет на территории Индостана. В этом Форстер похож на Ивлина Во.
Итак, автор сталкивает лбами Восток и Запад. Стремясь поразить воображения своим новоприобретённым подругам, индийский доктор приглашает их на пикник в одно из локальных чудес природы - в Марабарские пещеры. Чисто по-восточному, желая всячески угодить, доктор Азиз привирает и изворачивается, что позже выходит ему боком. С одной из его гостий в темноте пещеры что-то происходит - хотя может это просто галлюцинация, которым пещеры весьма способствуют - и доктора обвиняют в нападении на белую женщину, какая немыслимая дерзость.
Чуть ранее в повествовании один из представителей индийской интеллигенции задаётся вопросом, какого чёрта эти британцы делают в его стране, занимая все управленческие должности, тогда как университеты ежегодно выпускают так много местных специалистов, жаждущих работы. Англичане объясняют, в свойственной им расистской манере, что только они способны урегулировать межкультурные вопросы: Индия отнюдь не мононациональная страна, постоянно возникающие конфликты между мусульманами и индусами никак не могут быть оставлены в руках столь слабых управленцев. И вот это непонятное нападение вызывает к жизни всех на свете демонов - и англичане мгновенно вспоминают, что вся их административная машина выстроена на песке. Они не только ни на минуту не сомневаются, что высокообразованный доктор, отец троих детей и уважаемый поэт отважился возжаждать плоскогрудой кошёлки мисс Квестед, но и немедленно высылают своих собственных женщин подальше от места событий, опасаясь немедленных бунтов и продолжения нападений. Хвалёный контроль над ситуацией способен сломаться за день от малейшего недоразумения. Индия до сих пор не простила...
В общем, роман ставит всё на грань, обостряет все углы и ставит под вопрос все деликатно умалчиваемые темы. Наверно, это очень смело в 20-е годы XX века столь резко призвать к ответу соотечественников. В отличие от многих других, Форстер съездил в Индию не как беспечный турист, но как турист вдумчивый, открывающий для себя страну объективно. Читается на одном дыхании.
Это очень старомодная и слегка претенциозная проза в традициях Генри Джеймса с редкими оттенками С. Моэма и Р. Киплинга. Всё в ней движется медленно, излагается подробно, обсуждается основательно и акцентируется однозначно. Автор не даёт своему замыслу права на самостоятельную жизнь и свободное развитие, и сюжет движется в узких рамках принятой им идеологемы. Скучно, нравоучительно, если не сказать занудно: текст тяжеловесен, как мокрая глина, из которой, что бы ты не надеялся вылепить, выходит только основная идея.
Для 1924 года, наверное, история о том, как юная англичанка, приехавшая посмотреть «настоящую Индию», безосновательно обвинила в нападении образованного представителя местной нарождающейся интеллигенции, могла стать открытием и потрясением, но сегодня я не смогла заинтересовать себя ни сюжетом, ни героями. Хрупкое равновесие британских колонизаторов (Запада) и местной власти (Востока), проблемы англоизации или отстаивания национального самоопределения, борьба этнических стереотипов, наполненных взаимным презрением и внутренним ожесточением, вероятно, были актуальны и в 1953 году, когда автор переиздал свой роман, но сегодня они волнуют в гораздо меньшей степени: и Индия сегодня не та, и Британия правит иначе. Вполне возможно, что экранизация придала этой истории какую-то динамику, но я вряд ли стала бы смотреть этот фильм, даже чтобы узнать судьбу не красавицы и, похоже, не умницы мисс Квестед, суетливого врача Азиза, пытающегося усидеть на двух стульях Филдинга, барствующего Ронни и других невыразительных персонажей. Я готова поверить, что для своего времени это был злободневный и дискуссионный роман, но литературный аспект в нём, как кажется, и тогда был принесен в жертву авторской политической позиции и изрядно изъеден памфлетическим уксусом.
Читать это было совершенно не интересно. Жалею, что потратила время.
В принципе сюжет и описываемые события отчасти раскрывают предпосылки конца эпохи колониализма и иллюстрируют известную истину, что востоку и западу никогда не сойтись вместе. Британцы-колонизаторы как были снобами, так и остались – всех жителей Индии они считают дикарями, а тех, кто пытается получить образование и англизироваться, еще и презирают сильнее обычного и вообще ни в грош не ставят. Какая-то компаньонка считает себя вправе угнать автомобиль своего хозяина-магараджи, потому что ей нужнее, она англичанка и вообще гордится своим поступком.
Миссис Мур привозит в Индию мисс Аделу, планируемую невесту для своего сына Ронни. Девушка отчасти эмансипирована, она имеет свое мнение по разным вопросам, курит, а отчасти излишне романтична – ей хочется увидеть “настоящую” Индию. Проблема в том, что ее представления не имеют общего с реальностью.
Индия – это кипящий котел противоречий: англичане терпеть не могут всех и не желают интегрироваться, индийцы-мусульмане ненавидят индусов, считают их ниже себя, а также презирают и англичан в глубине души. Поэтому обвинение в домогательствах в адрес образованного врача Азиза было и так быстро принято без доказательств, и так возмутило местное общество. Хотя, честно признаюсь, Азиз благоприятного впечатления у меня не оставил: слишком порывист чересчур эмоционален вспыльчив, часто во вред себе и не по делу. Да и в принципе довольно ограниченный, скорый на осуждение человек.
У меня нет каких-то претензий к стилю, темпу произведения, но не могу сказать, что испытала какие-то сильные эмоции. Осталось ощущение, что автор подошел к проблеме как-то поверхностно, да и краеугольный камень конфликта как-то быстро испарился из сюжета. Третья часть мне показалась и вовсе лишней.
"Брак вообще есть нелепость. Он начинается и продолжается по таким ничтожным причинам. С одной стороны его поддерживают социальные условия, с другой - теология, но это не есть брак. У меня есть друзья, которые не могут вспомнить, почему они женились, и их жены также это позабыли. Я подозреваю, что это большей частью случается нечаянно, хотя потом придумываются разные благородные причины." Э.М.Форстер "Поездка в Индию". Перевод Л.И.Некрасовой Издание М.и С. Сабашниковых, 1929 г., с.292-293
Не будучи ни миссионером, ни учёным, он больше всего преуспел в искусстве взаимообогащающей беседы. Он верил, что мир — это земной шар, населённый людьми, изо всех сил пытающимися достучаться друг до друга, и кратчайший путь к сближению — это добрая воля, культура и разум.
— Не следует откладывать вещи, которые считаешь правильными, — назидательно произнес Хамидулла. — Индия потому и оказалась в таком плачевном положении, что мы вечно все откладываем на завтра.
На чай можно дать либо слишком мало, либо слишком много – до сих пор не отчеканена такая монета, за которую можно купить правду.
...люди не умирают до тех пор, пока их не считают мертвыми.