Новый роман Мюриель Барбери «Странная страна» продолжает тему, начатую в «Жизни эльфов», где писательница впервые рассказала о том, как связан мир людей с незримым миром. Идет шестой год самой великой войны, какую когда-либо переживали люди. В объятой огнем Испании Алехандро и Хесус, молодые офицеры регулярной армии, покидают свой пост, чтобы через невидимый мост попасть в странный мир эльфов. Новый знакомый рыжеволосый Петрус открывает им тропы прекрасной, окутанной туманами страны, знакомит с необычными существами. Однако и здесь, в этой волшебной вселенной, назревает конфликт, приближается последняя битва. И кто знает, чем закончится схватка, от исхода которой зависят судьбы земного мира.
От автора романа «Элегантность ежика»!
изысканная монотонность
Легенды и предания о потусторонних существах так или иначе, но присутствуют во всех культурах мира. Они могут быть беспрецедентно жестокими и абсурдными, а могут — добрыми и справедливыми. Гномы, эльфы и прочие сказочные народности во многом похожи на людей: они капризничают, злятся и плохо шутят, но также они способны отвечать добром на добро, воздавая должное чужому благородству и совести. Настолько, насколько они разнообразны в своих проявлениях, настолько же и разнообразны легенды, повествующие о них. Но в каждой всё равно остается ощущение неземных сил и могущества, ощущение будто действительно — не от мира сего.
«Странная страна» рассказывает о том, как происходило взаимодействие мира людей с миром эльфов на протяжении нескольких веков. Рассказывает об обычаях, привычках и забавных особенностях и одновременно о том, что ничто человеческое им не чуждо. Рассказывает о войнах, примирениях и чае в настолько глобальном масштабе, что в итоге история сама в себе не выдерживает такого размаха и рассыпается на отдельные несвязанные буквы, будто нота, оборвавшаяся на середине.
Извилистая вычурность языка сыграла с автором дурную шутку. Чем сильнее она пыталась показать высокую морально-этическую организацию эльфов, тем нелепее на контрасте выступало вперёд их бытовое несовершенство. Оно-то как раз и не должно становиться для читателем культурным шоком, но блевотина после многостраничных описаний пейзажей и обделанные штаны после книги пророчеств в стихах поневоле будут резать глаза.
В итоге «Странная страна» имеет вид не цельного произведения, а кусков несогласованного текста. Сначала читатель блуждает среди нагромождения цветистых эпитетов и попыток в поэтические изыски, а потом резко попадает в метафорический трактир, где каждый стремится рассказать о том, что пьянство — отдельный вид искусства: помогает развивать воображение и проходить между мирами.
Книга не получилась ни как фэнтези, ни как сказка, ни как социальное предупреждение, хотя по ходу повествования и претендовала на все три этих статуса. Общему восприятию мешает не только скачущая стилистика, но и какофония мест и названий: действие происходит во Франции, война в Испании, а все заголовки дублируются японскими иероглифами.
– Мне скучно, – сказал он, – мне до смерти скучно. Еще один стих о сумерках, и я по своей воле брошусь конем в пустоту.
изысканная монотонность
Легенды и предания о потусторонних существах так или иначе, но присутствуют во всех культурах мира. Они могут быть беспрецедентно жестокими и абсурдными, а могут — добрыми и справедливыми. Гномы, эльфы и прочие сказочные народности во многом похожи на людей: они капризничают, злятся и плохо шутят, но также они способны отвечать добром на добро, воздавая должное чужому благородству и совести. Настолько, насколько они разнообразны в своих проявлениях, настолько же и разнообразны легенды, повествующие о них. Но в каждой всё равно остается ощущение неземных сил и могущества, ощущение будто действительно — не от мира сего.
«Странная страна» рассказывает о том, как происходило взаимодействие мира людей с миром эльфов на протяжении нескольких веков. Рассказывает об обычаях, привычках и забавных особенностях и одновременно о том, что ничто человеческое им не чуждо. Рассказывает о войнах, примирениях и чае в настолько глобальном масштабе, что в итоге история сама в себе не выдерживает такого размаха и рассыпается на отдельные несвязанные буквы, будто нота, оборвавшаяся на середине.
Извилистая вычурность языка сыграла с автором дурную шутку. Чем сильнее она пыталась показать высокую морально-этическую организацию эльфов, тем нелепее на контрасте выступало вперёд их бытовое несовершенство. Оно-то как раз и не должно становиться для читателем культурным шоком, но блевотина после многостраничных описаний пейзажей и обделанные штаны после книги пророчеств в стихах поневоле будут резать глаза.
В итоге «Странная страна» имеет вид не цельного произведения, а кусков несогласованного текста. Сначала читатель блуждает среди нагромождения цветистых эпитетов и попыток в поэтические изыски, а потом резко попадает в метафорический трактир, где каждый стремится рассказать о том, что пьянство — отдельный вид искусства: помогает развивать воображение и проходить между мирами.
Книга не получилась ни как фэнтези, ни как сказка, ни как социальное предупреждение, хотя по ходу повествования и претендовала на все три этих статуса. Общему восприятию мешает не только скачущая стилистика, но и какофония мест и названий: действие происходит во Франции, война в Испании, а все заголовки дублируются японскими иероглифами.
– Мне скучно, – сказал он, – мне до смерти скучно. Еще один стих о сумерках, и я по своей воле брошусь конем в пустоту.
К сожалению мне попадаются такие книги, читая которые, то и дело смотришь на часы и считаешь сколько страниц осталось. "Странная страна" как раз из таких. Кстати сказать, когда я в этой рецензии писала название книги, в предыдущем предложении, я сначала вместо второго слова написала "история". Как говорится, ошибка по Фрейду, это ведь действительно странная история. Может я не правильно сделала, что взяла вторую книгу серии, но у первой уж очень маленький рейтинг, да и вроде как их можно читать независимо друг от друга. Эльфы в книге представлены как умные существа, но почему-то они меня своими нравоучениями раздражали. Да и люди симпатии не вызвали. В книге рассказывается взаимоотношения людей и эльфов с 1938 года по наши дни. Этот роман - собрание скучнейших диалогов. Я бы не назвала его притчей. Надеюсь, что другие знаменитые произведения писательницы удались ей куда больше.
Странная книга...
Книга рассказывает о мире эльфов и о том, как он связан с миром людей. Всё действие происходит на фоне великой войны, которая затрагивает оба мира. В общем-то на этом можно и закончить. Дальше начинается какой-то сюр.
-Книга представляет собой адскую смесь из фэнтези, притчи, философских размышлений.
-Это произведение - пример того, когда автор перестарался с метафорами, аллегориями и прочими красивостями языка. За сумасшедшей витееватостью текста содержание уже практически не улавливается.
-Эльфы живут в мире туманов, которые со временем начинают истощаться. По идее их мир гораздо совершеннее и сложнее мира людей. Эльфы способны менять свой облик с человеческого на животный. Всё, что происходит в мире, они улавливают на уровне некоего энергетического потока. Но почему мы тогда полкниги читаем, как эльф Петрус обмочил штаны, его тошнит во время плавания и он любит вино из мира людей.
-Весь роман эльфы пьют какой-то наркоманский чай, на каждой странице, во время любых событий. Весь их мир построен на чае. После этого чая они могут улавливать суть происходящего и перемещаться между мирами. Складывается ощущение, что автор тоже употребляла этот чай.
-Сам текст - это какое-то рваное повествование. Мы то в Ирландии, то в Испании, то в Италии, то во Франции, то в мире эльфов, который оооочень похож на Японию.
– Те, кто пьет, знают, что истина находится на дне бутылки амароне, – сказал Петрус.
– Мне скучно, – сказал он, – мне до смерти скучно. Еще один стих о сумерках, и я по своей воле брошусь конем в пустоту.
Из этих исканий, не знающих сиюминутной нужды, и может родиться интуитивное понимание того, как прекрасно жить.
Путешествия стали его второй натурой, а сама дорога была едва ли не важнее, чем места, которые он собирался посетить.
Растение преображает в жизнь все, к чему прикасается.