Последний вагон

Батюшка удовлетворённо спросил:
— Откуда про великую скорбь знаешь, атеист?
— Я много чего знаю… Антихрист и всё такое… Сначала новый порядок установит, а потом начертание на руку или на лобешник на… — Толик оживился, — И копец всем, не читал разве?
— Да как не читал. Так и есть!
— А без этого знака ни хрена не купишь, не продашь! То есть — ни выпить, не закусить. Нормально?
Батюшка пошутил:
— Я и смотрю не ешь ничего… Готовишься?… А что тебе? Поставил эту нашлепку да и живи себе, пей, гуляй?
— А долго не погуляешь… Язвами покроешься… Все, кто поставит, язвами пойдет. И в преисподнюю на…

— Если обидели незаслуженно, шансов нет ни у кого… без Бога не получится… несправедливость можно простить только в одном случае. Даже убийство!… Знаешь в каком, да?
Морячок покрутил головой типа, откуда мне знать?
Батюшка многозначительно молвил:
— Если его совершил ты!… Себе всё, что хочешь можно простить!

— Зачастую сам человек простить не сможет, — Батюшка показал на купе Алекса, — Без Бога не простит… Если только у самого рыло в пуху!?
— А у кого не в пуху? Все из одной клиники… Из разных палат, правда… Сердечники гонят на отделение язвенников. Те на психических. А психические на всех остальных… а ещё друг на друга… потому как психи…

— Кто сказал, что это истина? Несправедливость должна быть наказана… За предательство положен спрос… Это самое гнусное, что можно придумать!
— Спрос должен быть! Спросится с каждого. И с меня и с вас… Только боль никуда не уйдёт… Ведь она возникла от обиды, верно? То, что я отомстила… не значит, что я рассталась с обидой… Ведь я же всё равно не простила!… — София произнесла последнюю фразу медленно, чтобы её смысл достиг Алекса, — Даже если несправедливость будет наказана, я всё равно не простила!

Знаешь, как у меня частенько в детстве бывало? Отец ставил варить сосиски, а меня просил сбегать за хлебом… Когда я прибегал из булочной, кастрюля была уже пуста… Так отец учил меня быть проворным в этой жизни!