Вверх-вниз. Небо-земля. Сашка крутил "солнышко" на качелях, а ребята толпились вокруг и отсчитывали число оборотов. Мальчишка шел на рекорд двора - прокрутился уже девять раз. Прошлый рекорд Димки Шпагина - двенадцать оборотов. Побить пока никому не удалось
Произошла эта история в сорок четвертом году, весной. Наш полк в то время стоял на Украине, и мы быстро продвигались вперед. Немцы хоть и были превосходными вояками, устоять перед нами не могли, отступали назад, освобождая дорогу на Румынию.
Леонид Зотов не торопясь возвращался домой. Спешить - значило привлечь внимание полиции. Но и промедление смерти подобно. Он возвращался из квартиры своего друга Евгения Тараканова, где они регулярно проводили собрания, обменивались запрещенной прозой, стихами, высказывали мысли по поводу дальнейшего пути родной страны. Зотов взглянул на часы - приближался комендантский час. Полицейские уже стали посматривать на гражданина, так поздно бродившего по городу. Хищный блеск в их глазах выдавал...
Перескакивая через две ступеньки, Кирилл Смольняков спустился в подъезд, средним и большим пальцами правой руки стал массировать глаза, а левую запустил в нагрудный карман рубашки, достал оттуда помятую пачку сигарет. Вышел на улицу, закурил, окинул взглядом затянутый мглой пустынный двор, посмотрел на тухнувшее бледно-голубое небо. Из-за близорукости искорки робко подглядывающих за увядающим днем звезд казались каплями краски, упавшими с кисти неаккуратного художника на холст небосвода.
Катя прижалась к стеклу и наблюдала за тем, как мелькают скособоченные фигуры деревьев, что росли на обочине. В детстве она любила вот так разглядывать красоты природы, пытаться посчитать число кустарников или электрических столбов, что встретиться по пути. Здорово помогало коротать время в поездке, особенно в минуты, когда дорога казалась бесконечной. Ей не хотелось участвовать в оживленном разговоре ребят, она тихонько сидела и развлекалась полузабытой игрой.
Подошла очередь Вани Куликова. Мальчик робко постучался, вошёл в кабинет. Помещение оказалось крошечным - внутри едва уместились стол и кресло чиновницы, она сама, несчётное количество папок, бумажек, файлов, разложенных в стопки прямо у стен. Ваня кое-как протиснулся внутрь, закрыл за собой дверь и, стараясь не смотреть женщине в глаза, замер в середине комнатки.
Одни говорят: людей всю жизнь тянет к свету. Как мотылек, человек кружится вокруг лампочки, бьется о стеклянную емкость, которая мешает ему погибнуть от нестерпимого жара раскаленной вольфрамовой нити.
Мои первые летние каникулы я запомнил не потому, что устал учиться в школе, не потому, что соскучился по бабушке, к которой меня отправляли летом, и уж точно не потому, что родители подарили мне давно обещанный радиоуправляемый автомобиль. Те каникулы я запомнил из-за самого противного, мерзкого, жадного, вредного (эпитетами можно сыпать до бесконечности) скупца который жил на нашей улице. Дом его располагался у самого кладбища и, уверен, многие желали ему поскорее уже переселиться на соседний...
Потрескавшаяся земля, серая дорожная пыль, голые деревья, невысокие лысые кустарники. Затянутое тяжелыми тучами небо, сороконожки, сновавшие у торчавших из земли уродливых корней деревьев. Слабый ветер, безмолвие. Словно бы вся природа погрузилась в скорбь. Вереница людей, ползущая между стволами мертвых великанов. Впереди всех Путник, среднего роста и сложения человек, с густой рыжевато-красной бородой, маленькими свиными глазками, серебристо-седыми кудрями.
Элисон и Стив отправились в поход на развалены города-призрака, чтобы весело провести время, напитаться новыми эмоциями и отдохнуть о городской суеты. Но все пошло не так, когда на опустевшей улице показался голый ребенок, а где-то в соседнем разрушенном доме мелькнула тень. Жар пустыни, заходящее солнце и крики звериной стаи чудесные декорации для самой кровавой ночи в жизни молодых туристов.
Главный ловчий султана везёт в город пойманного грифона по приказу визиря. Каждый человек в Иль-Атам жаждет увидеть заморское создание, даже иноземные послы и юный сын кузнеца Суфран, но мало кто из них осознаёт в полной мере, насколько свобода одного зверя может быть ценнее денег, доброго имени и почёта. 12+
Гермиона, Джинни и Полумна напрягали все силы, но не могли одолеть Беллатрису. Убивающее заклятие просвистело в дюйме от Джинни . – Не тронь мою дочь, мерзавка!!! Крик заставил Беллатрису обернуться. Она бы расхохоталась при виде разгневанно покрасневшей Молли Уизли, но не успела – посланное той проклятие настигло раньше, чем Белла полностью повернулась к опасности. Уже падая, она с досадой констатировала, что её Авада не достигла цели, столкнувшись в воздухе с посланным в неё младшей Уизли...