Огромный негр встал перед Псиной. Мертвый голубь с раздувшимся от разложения животом и торчащими во все стороны перьями болтался перед лицом бродяги.
– Где Себастьян? – Футболист развернул кисть, и труп начал раскачиваться. Как маятник. – Скажи мне, или для тебя начнется День благодарения, часть вторая.
Псина не любил черных, и они отвечали ему тем же. Он всячески старался избегать контактов с темнокожими бродягами, выбирая окраины Виктори, где мог поправить себе настроение и мирно нищенствовать.
– Где? – Глаза большого чернолицего были маленькими и безжалостными.
У Псины не было друзей, но имелся один знакомый, который давал ему бухло за доставку пакетов и слежку за разными людьми. А бывало, что он стоял для этого человека на стреме. Звали щедрого знакомого Себастьян Рамирес, и бродяга не собирался рассказывать про доброго самаритянина какому-то ниггеру в пиджаке.
– Я не знаю, кто…
Коленная чашечка негра врезалась в грудь Псины. Он закричал, и тут же дохлая птица заткнула ему рот.
– Лжец, – сказал чернокожий мужик.
Труп голубя имел вкус грязи и перьев, а его клюв поцарапал Псине нёбо. Бездомный безрезультатно пытался оттолкнуть сильные руки обидчика.
Однако вскоре чернокожий громила и сам убрал голубя.
Кровь наполнила рот Псины и потекла по подбородку тонкой алой струйкой, похожей на змеиное жало. Испуганные больные глаза смотрели на мучителя.
– В следующий раз я засуну его поглубже, – пообещал негр.
– Тебе лучше ему поверить, – посоветовал рыжий.
Рябой азиат наблюдал за происходящим с легкой заинтересованностью.
Псина сплюнул кровь.
– Его здесь нет.
– Куда он пошел?
Бродяга не хотел злить Себастьяна, даже несмотря на то что ему грозили засунуть в рот мертвую птицу.
– Пошел в задницу, ниггер, – сказал он.
– Он снова принялся за свое, – заметил рыжий.
Азиат лишь пожал плечами.
Чернокожий тип нахмурился и снова врезал Псине коленом в грудь, но теперь вложил в удар еще и вес своего тела. Бродяга закричал, и голубь вновь заставил его смолкнуть. Соленая бусина левого глаза птицы скользнула по языку, давление на грудь усилилось, и ребро, когда-то сломанное бандой хихикающих черных подростков, треснуло в третий раз за три года. Псина попытался закричать, но ему мешали перья.
Рыжеволосый парень зевнул и посмотрел на азиата.
– Что следует подавать с индейкой?
– Потроха.
– Кажется, сейчас они появятся.
– Только не на мои туфли, – сказал негр, убрав птицу.
Псина повернул голову, и его вырвало на асфальт желчью с попкорном.
Рыжий посмотрел на своего напарника-азиата.
– Никогда не понимал, кто может такое есть.
– Ну, теперь тайна раскрыта.
– В следующий раз птица отправится до самого конца, – предупредил мучитель. – Где Себастьян?
Псина сплюнул на асфальт и вытер бороду тыльной стороной ладони.
– Он пошел в…
Вспыхнула молния.
Рыжеволосого развернуло на девяносто градусов, он упал на землю, зажав рукой левое плечо, и только в этот момент прозвучал выстрел.