– Я не хочу их убирать, – признался Шелтер. – Хоть и не вижу их почти, я знаю, что они там. Шрамы помогают мне помнить. Помнить, кто я и каково быть рабом. Когда поднимаешься выше тех, кто еще недавно тебя топтал, велик соблазн стать таким же. Причинять боль в отместку за то, что ее причиняли тебе. Причем всем без разбора. Велик соблазн отступиться, забыть все, что было, и просто жить этой новой жизнью, наслаждаясь властью и роскошью. Но я должен помнить. Помнить, чтобы все изменить.