Жили, жили, а -- вот... Не умеем. Терпенья нет.
Чувствуя, что слова монаха тревожат его, Артамонов старший проворчал:
-- Баловство. Крепостное право терпели, а воли не терпят! Слабо взнузданы.
Никита промолчал.
-- При господах -- не шлялись, не бродяжили.