В отличие от мастеров икэбана в Нагоя, Кавасэ имеет четкое понимание того, что он делает. Однажды он помогал мне с каллиграфической выставкой, которую я устраивал на протяжении нескольких лет. Он предложил изменить расстановку цветов, и я наблюдал за тем, как он искусно поправлял листья и ветки, преображая их в очаровательную композицию. «Поверни этот лист наружу, чтобы он был повернут к зрителю. У всех японских объектов есть мэн (слово, обозначающее “перед” или “лицо”)», – сказал он. Это был один простой комментарий, который так хорошо описывал японское искусство. От садов до чайных чашек все предметы созданы, чтобы на них смотреть с определенной точки зрения. Я думаю об этом каждый раз, когда вижу цветочную композицию в западном стиле – для моего восприятия она представляет собой беспорядочный набор коряг, листьев и цветов, которому недостает особенности, так как с любой стороны композиция выглядит одинаково.