Чтобы не быть сердитой, она попыталась быть печальной, и ее страшно рассердило то, что печальной быть она не смогла. Но где же страдание, несчастье человека, слишком побитого, чтобы можно было его винить и помечать мелом, как метят "лот" на публичных аукционах, если не в этих беспощадных признаках явно оскудевших и очерствевших чувств?