Едва я попал вовнутрь самолета, как некая иллюзия дешевой нереальности обуяла меня, - чтобы остаться со мной до конца путешествия. Стоял жаркий июньский день, и фарсовой системе воздушного кондиционирования не удавалось одолеть веянья пота и взвесь «Красной Москвы», вероломных духов, пропитавших собою все, даже карамельки (названные на обертке «Леденец взлетный»), которыми нас щедро оделили перед началом полета. Чем-то сказочным отзывался и яркий крап - желтые завитушки и фиолетовые незабудки, - украшавший оконные шторки. Схоже расцвеченный непромокаемый пакет в кармане сиденья передо мной имел зловещую бирку «для отбросов» - таких, например, как мое подлинное лицо в этой сказочной стране.