Нет, он отдавал себе отчет, что вся эта бодяга в его голове — не иное, чем плод бессонницы и раздражения. Но вместе с тем, стоило только решиться — отпустило. Превратить жизнь из артхаусной драмы в легкий водевиль. Про фельдшера и стюардессу. Даже несмотря на то, что ноябрь — месяц, совсем не располагающий к водевилям. Но органично захлебнуться жалостью к себе он тоже теперь уже не мог.