— Много есть — вредно, — заявила я, лихорадочно соображая, как вырваться из плена, из которого выбраться нельзя. Даже колдануть невозможно, когда связана по рукам и ногам. Остается одно: заговаривать зубы ползучему людоеду, надеясь, что он не настолько прожорливый, каким хочет казаться.
Хотя, судя по габаритам, может, и настолько. — Несварение будет.
— Это я уже с-слышал. Дальш-ше?
— Гастрит, язва, изжога, в конце-то концов.
— И все?
— Совесть замучает, — не желала сдаваться я. — Нельзя есть юных ведьмочек в самом расцвете лет.
— Дейс-с-ствительно, — протянул змей, задумчиво изучая меня одним глазом, ибо второй заметно припух. — Но есть одна проблема…
— Какая?
— Ты побывала в моей с-сокровищнице, а значит, по законам леса, не могу я тебя отпустить, — печально вздохнул гад ползучий, но при этом не перестал ухмыляться. — Что делать будем? — спросил он, вдоволь налюбовавшись на кусающую губы меня. — Трапезничать али жаниться?