Лошадь мне досталась смирная, даже чересчур. Понурая каурая кобыла признавала исключительно прогулочный шаг. О голопе она, похоже, и не слышала. В ответ на первую же попытку заставить её ускориться, животное совершенно остановилось и повернуло ко мне морду, на которой было написано величайшее недоумение. Я прониклась и больше не требовала от кобылы подвигов.