Никто не предупреждал меня, что глушь, затерянная в лесах, сотрет с меня лоск и манеры за считанные дни, вгонит запретные мысли и чувства в привыкшие к сдержанности разум и сердце, а мне останется лишь оплакать свою судьбу. Никто не предупреждал, что я не справлюсь с тем, что священники называли — «греховной природой»…