Она могла вообразить, что когда-то у неё появится собственный младенец, но не представляла, насколько сильно это изменит её. Но с рождением Данаи в ней пробудился огонь. С первой секунды, когда она прижала дочь к груди, вдыхая её сладкий аромат, мир Эвридики преобразился. Все её мысли поглотило беспокойство за ребёнка, сердце пылало, и если раньше Эвридика считала, что имеет хоть какое-то представление о любви, теперь эта наивность её смешила. Эта любовь, эта связь, этот огонь, бушевавший внутри, не могли погасить никакие грозные пророчества.