Для него вопрос о вере, независимо от религии, был совершенно непонятен. У него просто не укладывалось в голове, как взрослые, образованные, интеллигентные люди могли верить в сказки. На полном серьезе?
Культурные, моральные, эстетические аспекты он понимал, с помощью воспитания человека можно было сделать католиком, или иудеем, или мусульманином, точно так же, как человек был шведом, социал-демократом с рождения и по складу натуры, но чтобы действительно верить? Жить в заблуждении, что мы созданы высшей силой, которая, кроме того, по совершенно непонятным причинам хотела нам добра?
На его взгляд, на самом деле все обстояло совсем наоборот.