Генри посмотрел на дорогу и остановился как вкопанный, дернув Сорату за локоть так сильно, что едва не уронил.
– Почему мы остановились?
Он огляделся по сторонам, чувствуя что-то, а призраки впереди сомкнули строй. Пути вперед не осталось.
– Вокруг нас толпа подозрительно настроенных призраков, – начистоту сказал Генри, лихорадочно соображая, что делать. – И они почувствовали тебя. Они нас не отпустят.
Духи, все, как один, смотрели на Сорату. Колышущаяся безликая масса, в едином порыве стремящаяся к одному человеку, и лишь присутствие Генри, видящего их, останавливало от нападения. Но долго затишье не могло продолжаться.
Первый призрак отделился от толпы, и на месте лица черты плыли, смешиваясь и собираясь снова. Века посмертия почти изгладили эту несчастную душу из реальности, но что-то продолжало держать их всех тут, превращая в жаждущих крови монстров. Нельзя позволить им добраться до Сораты.
Генри торопливо содрал с руки отцовские часы и упал на колени. Он точно не знал, получится ли, но попробовать стоило – солнце скрылось за низкими серыми тучами, и сумерки наступили гораздо раньше срока.
Каменистая сухая почва была слишком твердой, и пришлось постараться, чтобы прочертить корпусом циферблата достаточно глубокую борозду. Горячая сталь подошла бы лучше, но в таких условиях и чуть теплая, нагретая теплом человеческого тела, вполне сойдет. Когда круг был замкнут, Генри выпрямился и притянут Сорату к себе поближе.
– Держись рядом, как можно теснее, – он тяжело сглотнул, губы сохли от волнения. – Я не знаю, что из этого выйдет, поэтому… прости.