Мои цитаты из книг
День за днём мать и дочь живут в одном доме - это же противоестественно.
Гарри больше не в силах бунтовать и бороться с судьбой. Он давно уже плывет по течению, наслаждаясь всеми прелестями жизни немолодого и очень состоятельного мужчины.
Любовь сменил случайный секс. Семейная жизнь превратилась в лицемерие. Ненависть к мещанским радостям уступила место жажде накопительства.
Гарри стал завзятым циником, утратив то, что некогда выделяло его из толпы.
Но что скрывается под его показной, нарочитой «обыкновенностью»? Об этом не подозревает даже он сам…
Люди всегда куда больше страдают от болезней, чем кажется.
Гарри больше не в силах бунтовать и бороться с судьбой. Он давно уже плывет по течению, наслаждаясь всеми прелестями жизни немолодого и очень состоятельного мужчины.
Любовь сменил случайный секс. Семейная жизнь превратилась в лицемерие. Ненависть к мещанским радостям уступила место жажде накопительства.
Гарри стал завзятым циником, утратив то, что некогда выделяло его из толпы.
Но что скрывается под его показной, нарочитой «обыкновенностью»? Об этом не подозревает даже он сам…
— Человек никогда не становится совсем тебе безразличен, чемпион. Ты все еще не равнодушен к той девчушке, чьи штанишки видел в детском саду. Если кто-то был когда-то тебе дорог, то не будет безразличен никогда. Вот так глупо мы устроены.
Гарри больше не в силах бунтовать и бороться с судьбой. Он давно уже плывет по течению, наслаждаясь всеми прелестями жизни немолодого и очень состоятельного мужчины.
Любовь сменил случайный секс. Семейная жизнь превратилась в лицемерие. Ненависть к мещанским радостям уступила место жажде накопительства.
Гарри стал завзятым циником, утратив то, что некогда выделяло его из толпы.
Но что скрывается под его показной, нарочитой «обыкновенностью»? Об этом не подозревает даже он сам…
Если хоть немножко не верить, то потонешь.
Гарри больше не в силах бунтовать и бороться с судьбой. Он давно уже плывет по течению, наслаждаясь всеми прелестями жизни немолодого и очень состоятельного мужчины.
Любовь сменил случайный секс. Семейная жизнь превратилась в лицемерие. Ненависть к мещанским радостям уступила место жажде накопительства.
Гарри стал завзятым циником, утратив то, что некогда выделяло его из толпы.
Но что скрывается под его показной, нарочитой «обыкновенностью»? Об этом не подозревает даже он сам…
Ничто так не возбуждает, как мысль, что ты трахаешь деньги.
Гарри больше не в силах бунтовать и бороться с судьбой. Он давно уже плывет по течению, наслаждаясь всеми прелестями жизни немолодого и очень состоятельного мужчины.
Любовь сменил случайный секс. Семейная жизнь превратилась в лицемерие. Ненависть к мещанским радостям уступила место жажде накопительства.
Гарри стал завзятым циником, утратив то, что некогда выделяло его из толпы.
Но что скрывается под его показной, нарочитой «обыкновенностью»? Об этом не подозревает даже он сам…
Мне очень даже нравится то, что я имею. Вся беда в том, что начинаешь бояться, как бы у тебя это не отобрали.
Гарри больше не в силах бунтовать и бороться с судьбой. Он давно уже плывет по течению, наслаждаясь всеми прелестями жизни немолодого и очень состоятельного мужчины.
Любовь сменил случайный секс. Семейная жизнь превратилась в лицемерие. Ненависть к мещанским радостям уступила место жажде накопительства.
Гарри стал завзятым циником, утратив то, что некогда выделяло его из толпы.
Но что скрывается под его показной, нарочитой «обыкновенностью»? Об этом не подозревает даже он сам…
Подумать только, какое бремя вины вынужден нести Господь Бог.
Гарри больше не в силах бунтовать и бороться с судьбой. Он давно уже плывет по течению, наслаждаясь всеми прелестями жизни немолодого и очень состоятельного мужчины.
Любовь сменил случайный секс. Семейная жизнь превратилась в лицемерие. Ненависть к мещанским радостям уступила место жажде накопительства.
Гарри стал завзятым циником, утратив то, что некогда выделяло его из толпы.
Но что скрывается под его показной, нарочитой «обыкновенностью»? Об этом не подозревает даже он сам…
...Произвести на свет человека не менее страшно, чем толкнуть в печь.
Гарри больше не в силах бунтовать и бороться с судьбой. Он давно уже плывет по течению, наслаждаясь всеми прелестями жизни немолодого и очень состоятельного мужчины.
Любовь сменил случайный секс. Семейная жизнь превратилась в лицемерие. Ненависть к мещанским радостям уступила место жажде накопительства.
Гарри стал завзятым циником, утратив то, что некогда выделяло его из толпы.
Но что скрывается под его показной, нарочитой «обыкновенностью»? Об этом не подозревает даже он сам…
...Пытаешься сказать правду, а получается одно расстройство.
Гарри больше не в силах бунтовать и бороться с судьбой. Он давно уже плывет по течению, наслаждаясь всеми прелестями жизни немолодого и очень состоятельного мужчины.
Любовь сменил случайный секс. Семейная жизнь превратилась в лицемерие. Ненависть к мещанским радостям уступила место жажде накопительства.
Гарри стал завзятым циником, утратив то, что некогда выделяло его из толпы.
Но что скрывается под его показной, нарочитой «обыкновенностью»? Об этом не подозревает даже он сам…
Ох уж эта семейная жизнь — вечно каждый считает себя обязанным сделать что-то для другого, а в итоге все только мешают друг другу, этакая неразбериха.
Гарри больше не в силах бунтовать и бороться с судьбой. Он давно уже плывет по течению, наслаждаясь всеми прелестями жизни немолодого и очень состоятельного мужчины.
Любовь сменил случайный секс. Семейная жизнь превратилась в лицемерие. Ненависть к мещанским радостям уступила место жажде накопительства.
Гарри стал завзятым циником, утратив то, что некогда выделяло его из толпы.
Но что скрывается под его показной, нарочитой «обыкновенностью»? Об этом не подозревает даже он сам…