— Я сказала, девонька, что одиночество – это нормальное состояние для человека, потому что большую часть своей жизни мы проводим в одиночестве, и это не должно тебя тяготить. А вот насчет того, что ты осталась совершенно одна, это перебор. Бог всегда с нами, это я знаю точно.
Первое, что почувствовала Ольга, переступая порог этого дома, – запах, затхлый запах сырости и бедности, характерный дух, который невозможно спутать ни с чем.
— Ну, это понятно. – Андрей ухмыльнулся. – Ты ждешь меня всю жизнь, я к этому уже привык, но что ты делаешь в этом захолустье? Представляешь, я в командировке, на своей машине, а ты мне неожиданно звонишь и сообщаешь, что находишься совсем недалеко от меня. Чудеса.
— Твой Андрей – петух! Самодовольный болван, который не видит ничего кроме собственного носа. Мне стыдно, мне стыдно, что ты связалась с таким низким типом. Он же просто урод, мразь и тварь! — Так позвони и скажи это ему! – Ольга устало выдохнула. – Почему ты выговариваешь мне?
— Эй ты, как там тебя! – Рая кинулась к Маше. – Беги на кухню, там у плиты стоит банка с подсолнечным маслом! Быстро неси ее сюда, да не перепутай! Там рядом еще банка с оливковым маслом стоит, так его не бери. Оно дорогое, я на этом старом козле разориться не хочу! Поняла?
— Что-то отмечаете? – Симпатичный мужчина «за тридцать» присел за стойку рядом. – Может быть, отметим вместе? Меня зовут Егор, а вас? Мария улыбнулась в ответ, смутно припоминая, что где-то раньше видела этого мужчину. — А меня Маша. – Она пригубила мартини. – И я мать-героиня, и муж у меня есть, и любовник. Отвали.
— Как был Игнат чудовищем, так и остался. – Лера вздохнула. – Разве можно забирать у матери ребенка?
живопись - это таинственная и постоянная борьба со случайностью.
случайность лежит в основе всего
«как только начинается история , наступает скука; история оказывается громче краски.» (Бэкон про объяснение смысла своих картин)