— Ты, братец, не брезгуй пользоваться оружием врага, — кашлянул паром продавец. — Только в сказках паршивых герои всегда по-геройски поступают. А по натуре — нет. Герои поступают так, что потом проних пишут сказки. И все.
Доктор нахмурился, отчего стал еще сильнее похож на мопса. — Глеб Андреевич, вы жаловались на звуки школьному психологу? — Тогда я надеялся, что они сами пройдут. — И что же, оставили надежду, всяк сюда входящий?
— Уж не хочешь ли ты стать актером? — Нет. — Режиссером? — Нет. — Ура. Тогда зачем? Дело твое, но подумай, театр наверняка будет в ущерб учебе. Так источник номер два под кодовым названием«мама» дал отрицательную рекомендацию.
Когда оба родителя говорилиодно и то же, Глеб склонен был думать, что они правы. Недаром учительница общаги, старушка с гнусавым голосом, часто повторяла: «Всегда старайтесь смотреть как минимум два, а лучше три источника».
В ушах раздавалось монотонное шуршание, как если бы колючая проволока, которая прежде сворачивалась от резких звуков, теперь медленно, но непрерывно елозила. Вшш-пшш. Вшш-пшш. Белый шум, прерывистый и тихий, но ощутимый.
— Я своего пса люблю еще и из-за глаз. С тех пор как я заболел, люди смотрят на меня очень по-разному. У одних в глазах я вижу страх, у других — нетерпимость. У бабушки — жалость. У папы — гнев и стыд. У мамы — страх и упрек. У тебя — любопытство, как будто я для тебя тайна, если только ты не считаешь, что наши встречи никак не связаны с моей болезнью. Единственные глаза, которые смотрят на меня как обычно, единственные глаза, в которых я вижу себя как есть, все равно — больного или здорового, — это глаза моего пса. Глаза Сачи.
— Послушай, единственное, что мы точно знаем про нашу жизнь, — это что мы все умрем. А единственное, что мы знаем неточно, — когда умрем. Я понял, что неточное важнее точного, и решил не умирать, пока не сыграю первую сюиту Баха соль мажор.
— Единственное, что у нас есть общего, — родители. Больше ничего, бабушка. Ничегошеньки. Между нами пропасть. — Пожалуй, в пропастях хорошо то, — отозвалась бабушка, — что через них можно перебросить мост.
Я обиделся. Я пришел во всем разобраться,а не чтобы он со мной разбирался. Пришел узнать, что такого сделал этот бессердечный тип, что мама плачет весь день напролет.
Опять повисла тишина, и нарушил ее я: — Почему предки на тебя злятся? — выпалил я на одном дыхании. — Потому что у меня СПИД, — ответил Эсекьель.