Мои цитаты из книг
Изменчивая, как фортуна, свободолюбивая, как ветер, гибкая, как змея, чья татуировка украшала её от стройной лодыжки до шеи.
Он знал, что не умрет, темный повелитель был бессмертным. Он надеялся, что вечность уменьшит его боль. Он хотел верить, что она вернется....
Мимо шли люди, поглядывая на целующуюся парочку кто осуждающе, а кто одобрительно. Влюблённые после долгой разлуки, обычное дело.
– Ты меня не оставишь теперь? – прошептал Пак Мин Джун.
– Мне плохо без тебя, оппа, – доверчиво отвечала Вера. – Моё сердце бьётся, только когда ты рядом.
– Я смогу тебя защитить, – уверенно проговорил Белый тигр.
– Адрес отеля мне продиктуй, – мяукал в переноске Книжный Крыс. – На этих сумасшедших надежды мало. Рады? Более выразительного слова не нашлось? Да они вцепились друг в друга, как блохи в подшёрсток, и не отпускают. Извращенцы!
Демон повысил голос и завопил:
– Тайм аут! Перерыв! Пауза! Отпусти её, доблестный Пак, ей же дышать иногда надо! Вера, где твоя скромность? Не позорь страну!
У двадцатилетней Веры Лисицыной, скромной сотрудницы туристической фирмы, пропадает дедушка. В доме следы борьбы и… подозрительный незнакомец в шкафу. Обращаться в полицию бесполезно. И Вера сама пытается отыскать деда с помощью того самого, из шкафа, который очень скоро перестает быть незнакомцем. Его зовут Пак Мин Джун, и он внушает подозрение и симпатию примерно в равных пропорциях. Кто похитил деда? Зачем? Что за страшные тайны скрывает прошлое? Обязательно ли закрывать глаза при поцелуе?...
– Ны знала, что у вас в подъезде на первом этаже под батареей демон живёт?
– Не демон, а бомж. Ещё с зимы ночует, – ответила Зайка.
– Кажется, демон тоже может быть бомжом. – Веря взяла протянутую Зоей кофейную кружку. – Но он не опасный совсем, я с ним поговорила сейчас, он сказал, что ваш дом охраняет от прочей нечисти.
– Ну, значит, пусть живёт, – разрешила Зайка. – Жить-то все хотят…
У двадцатилетней Веры Лисицыной, скромной сотрудницы туристической фирмы, пропадает дедушка. В доме следы борьбы и… подозрительный незнакомец в шкафу. Обращаться в полицию бесполезно. И Вера сама пытается отыскать деда с помощью того самого, из шкафа, который очень скоро перестает быть незнакомцем. Его зовут Пак Мин Джун, и он внушает подозрение и симпатию примерно в равных пропорциях. Кто похитил деда? Зачем? Что за страшные тайны скрывает прошлое? Обязательно ли закрывать глаза при поцелуе?...
Где-то далеко в коридоре послышался звук шагов. Крыс выгнул спину, неслышно зашипел и сполз с кровати. В спальню заглянул доктор Бобич.
Демон всем своим видом выразил недовольство, но вышел навстречу.
– Совсем страх потерял, – шепнул Герман Александрович, входя в гостиную и присаживаясь в кресло у стены. – Изгоню!
– Изгонялку сначала отрасти побольше, – так же шёпотом ответил домовой. – Марту трогать не позволю.
– Тебя не спросили!
– А может, и нужно было сначала посоветоваться. Чего припёрся? Раны зализывать?
– С твоей любимой женщиной пообщаться.
– Разве что перед смертью.
Бобич пожал плечами:
– Так, может, как раз самое время…
У двадцатилетней Веры Лисицыной, скромной сотрудницы туристической фирмы, пропадает дедушка. В доме следы борьбы и… подозрительный незнакомец в шкафу. Обращаться в полицию бесполезно. И Вера сама пытается отыскать деда с помощью того самого, из шкафа, который очень скоро перестает быть незнакомцем. Его зовут Пак Мин Джун, и он внушает подозрение и симпатию примерно в равных пропорциях. Кто похитил деда? Зачем? Что за страшные тайны скрывает прошлое? Обязательно ли закрывать глаза при поцелуе?...
Пак Мин Джун смотрел на девушку с выражением охотника, сидящего в засаде – с осторожным предвкушением и сдержанной радостью.
– Мелкая, – протянул он, присаживаясь перед девушкой на корточки, так чтоб их глаза были примерно на одном уровне. – А объясни мне, почему ты, ни разу не поморщившись, когда я кромсал в коридоре безвинного стража, сразу бросилась спасать золотых рыбок? Твоё сострадание носит избирательный характер?
Вера дёрнула головой, недовольная тем, что её отрывают от попыток что-то вспомнить, но ответила:
– Рыбки живые, Дзиров страж – нет. Разве так сложно понять? Мёртвая мертвечина. Фу…
– А как ты это определяешь? – Пак Мин Джун недоверчиво приподнял брови. – Например, Книжный Крыс, он ведь тоже демон, но он не вызвал у тебя отвращения.
– Отстань от меня! – взвизгнула девушка. – Живое – это живое, тёплое, золотистое, его хочется потрогать. Крыс живой, не такой, как рыбки, а скорее… Не знаю… как дом, или как хлеб.
У двадцатилетней Веры Лисицыной, скромной сотрудницы туристической фирмы, пропадает дедушка. В доме следы борьбы и… подозрительный незнакомец в шкафу. Обращаться в полицию бесполезно. И Вера сама пытается отыскать деда с помощью того самого, из шкафа, который очень скоро перестает быть незнакомцем. Его зовут Пак Мин Джун, и он внушает подозрение и симпатию примерно в равных пропорциях. Кто похитил деда? Зачем? Что за страшные тайны скрывает прошлое? Обязательно ли закрывать глаза при поцелуе?...
– Где жемчуг, Герман? – спросила цыганка, опираясь руками о стол и нависая над собеседником. – Ты здесь его прячешь?
– Женечка, золотце, – улыбнулся доктор. – Я, конечно, просто-напросто жадный старик, но кое-какие моральные принципы у меня сохранились. Ты его не получишь.
– Отдай, отдай по-хорошему, иначе…
Бобич сдвинулся, поднял руку, но тут же вскрикнул, как от сильной боли, и схватился за живот.
– Что, Герочка, бо-бо? За последнее время я выучилась новым трюкам.
– Ведьма!
– Я этого даже не скрываю.
У двадцатилетней Веры Лисицыной, скромной сотрудницы туристической фирмы, пропадает дедушка. В доме следы борьбы и… подозрительный незнакомец в шкафу. Обращаться в полицию бесполезно. И Вера сама пытается отыскать деда с помощью того самого, из шкафа, который очень скоро перестает быть незнакомцем. Его зовут Пак Мин Джун, и он внушает подозрение и симпатию примерно в равных пропорциях. Кто похитил деда? Зачем? Что за страшные тайны скрывает прошлое? Обязательно ли закрывать глаза при поцелуе?...
– Слушаю. – Трубка была тёплой.
– Вера? Подумай, очень хорошо подумай, кому ты решилась довериться.
Девушка молчала.
– Он использует тебя, а потом бросит. Ты слышишь?
– Да.
Вера подумала, что всё на самом деле наоборот – это она использует Пак Мин Джуна, утаивая от него жизненно важную информацию.
– Ты обещаешь подумать?
– Да.
Она же всё равно только и делает, что думает.
– Не позволяй ему себя трогать.
– Что? – Вере показалось, что она ослышалась. – Я не понимаю…
– Касания – рукопожатие, поцелуи – всё что угодно. Избегай этого. Твой защитник владеет очень редкой магией – подчинением через прикосновение.
У Веры закружилась голова.
У двадцатилетней Веры Лисицыной, скромной сотрудницы туристической фирмы, пропадает дедушка. В доме следы борьбы и… подозрительный незнакомец в шкафу. Обращаться в полицию бесполезно. И Вера сама пытается отыскать деда с помощью того самого, из шкафа, который очень скоро перестает быть незнакомцем. Его зовут Пак Мин Джун, и он внушает подозрение и симпатию примерно в равных пропорциях. Кто похитил деда? Зачем? Что за страшные тайны скрывает прошлое? Обязательно ли закрывать глаза при поцелуе?...
– Успокойся. – Сегодня он это слово повторял, наверное, раз в пятисотый. – Сядь, давай поговорим…
– Я у твоего смертного одра присяду, извращенец! Не убегай! Кому говорю!
Вера прыгнула, Мин Джун отскочил. Как ребёнок, честное слово. Суета вокруг дивана продолжалась минуты три. Ещё немного, и их придут разнимать соседи снизу.
У двадцатилетней Веры Лисицыной, скромной сотрудницы туристической фирмы, пропадает дедушка. В доме следы борьбы и… подозрительный незнакомец в шкафу. Обращаться в полицию бесполезно. И Вера сама пытается отыскать деда с помощью того самого, из шкафа, который очень скоро перестает быть незнакомцем. Его зовут Пак Мин Джун, и он внушает подозрение и симпатию примерно в равных пропорциях. Кто похитил деда? Зачем? Что за страшные тайны скрывает прошлое? Обязательно ли закрывать глаза при поцелуе?...
Пак Мин Джун расслабленно сидел на ротанговом стуле, вытянув ноги под столом, и насвистывал какую-то мелодию.
– Не свисти, нехристь азиатская, денег не будет, – проворчал Книжный Крыс, не желающий расставаться с образом Барсика.
Парень замолчал.
– Припёрся тут ночью и свистит, как у себя дома. – «Барсик» запрыгнул на стол и выгнул спину. – Второго ещё такого же, только длинноволосого, притащил. Верку мне тут портят. А если жениться заставлю?
У двадцатилетней Веры Лисицыной, скромной сотрудницы туристической фирмы, пропадает дедушка. В доме следы борьбы и… подозрительный незнакомец в шкафу. Обращаться в полицию бесполезно. И Вера сама пытается отыскать деда с помощью того самого, из шкафа, который очень скоро перестает быть незнакомцем. Его зовут Пак Мин Джун, и он внушает подозрение и симпатию примерно в равных пропорциях. Кто похитил деда? Зачем? Что за страшные тайны скрывает прошлое? Обязательно ли закрывать глаза при поцелуе?...
– Конбанва, – сказал Пак Мин Джун по-японски. – Добрый вечер, давно не виделись, Дзиро.
– Я слушал сегодня твоё пение, Тирг. Ты хорошо поработал.
– Благодарю. Прости, мне пришлось убить твоего демона…
Нобу, стоящий на шаг позади своего сэмпая, молча наблюдал пикировку.
– Я понял. – Тоном, которым говорил Дзиро, можно было заморозить целый остров. – И когда-нибудь обязательно отомщу.
Пак Мин Джун улыбнулся и изящным движением поправил лацкан блестящего концертного костюма.
У двадцатилетней Веры Лисицыной, скромной сотрудницы туристической фирмы, пропадает дедушка. В доме следы борьбы и… подозрительный незнакомец в шкафу. Обращаться в полицию бесполезно. И Вера сама пытается отыскать деда с помощью того самого, из шкафа, который очень скоро перестает быть незнакомцем. Его зовут Пак Мин Джун, и он внушает подозрение и симпатию примерно в равных пропорциях. Кто похитил деда? Зачем? Что за страшные тайны скрывает прошлое? Обязательно ли закрывать глаза при поцелуе?...