Анна

– Ты замечал, что пламя похоже на некоторых людей? – глядя на огонь, тихо произнёс Алан. – Осторожничает, но если чует слабость, может сжечь дотла.
– Все мы носители стихий, – философски заметил Длань.

– Сила не в троне, а в людях, которые этот трон окружают.

Разве хоть кому-то не хочется вернуться в дом, где тебя просто любят и ждут, не потому, что ты вождь и король, а за то, что ты есть, любят со всеми твоими недостатками и тараканами и, зная твою тайну, всё равно принимают таким, какой ты есть. И каждый жест, каждый взгляд демонстрируют эту тихую любовь, ничего не требуя в ответ, просто прося быть иногда рядом. Просто держать за руку, как сейчас, с тревогой заглядывая в тёмные глаза.

Так устроены люди, они стремятся к вершине, зачастую не учитывая, что власть – это колоссальная ответственность, власть – это одиночество, власть – это предательство ради каких-то высших целей, власть – это быть проклятым либо воспетым, диктатором или героем, третьего не дано.

– Королева должна быть, как красивое украшение, – сверкать и молчать.

– Тяжело жить без любви, кир Алан, – тихонько вздохнула кухарка, глядя с материнской заботой. – А с нею ещё тяжелее.

– Самое большое удовольствие для женщины – это быть рядом с сильным и умным мужчиной.

– Не всё ли равно, чьи это дети, когда ты их любишь?

Нельзя отталкивать ребёнка, когда он в тебе нуждается.

– Мой друг, брат Турид, писал, что вы старательно избегаете исповеди. Отчего?
– Мне не нужны посредники для общения с богом, – Алан распахнул плащ, в кабинете было тепло. – Если мне нужно в чём-то покаяться или о чём-то попросить, я обращаюсь к богу напрямую.
– И он вам отвечает? – совершенно серьёзно поинтересовался ксен, глядя на герцога внимательно и пытливо.
– Оба. Даже являются иногда. А вот Отец Небесный пока игнорирует, – иронично ответил герцог.