— Дорогой, — затараторила она, — я решила забежать с утра, узнать, как ты после вчерашнего. Времени у меня совсем нет, поэтому ни на что, кроме разговора, даже не рассчитывай. — Несмотря на сказанное, она потянулась за поцелуем и тут увидела, что ее законное место в кровати занято другой. — Это… что?..
— Как тебе сказать… — замялся Федерико.
В этой ситуации любой ответ будет неправильным: что жена, что случайная подружка — для Паолы без разницы, развернется и уйдет. И принесло же любовницу тогда, когда уже почти все решилось…
— Так и скажи — жена, — посоветовала Антонелла. — Странное дело, стесняться сообщать такие радостные вести.
— Каталано, а что вы здесь делаете? Вы должны быть сейчас в Ровене.
— Зашел узнать, нет ли новых сведений о маньяке, инор полковник.
— Нет, — сухо сказал Вольпе. — У вас все? Можете отправляться.
Да, день сегодня не задался. Не зря же в Сыске ходили слухи, что встретить первым в отделении полковника — к неудаче…
– Она осиротела совсем маленькой, и мне всегда так было жалко мою дочурку…
– Вот и вылезла ей боком ваша жалость, – непреклонно заявила инора Кавалли. – Капитан Ферранте еще с ней наплачется.
– Запретить? Женщине? – с ужасом в голосе сказал полковник. – Сразу видно, парень, что ты молод и неженат. Это даже жене сделать невозможно, а уж дочери…
– Нужно быть тверже, – упрямо сказал Санторо-младший. – Никому нельзя делать все что заблагорассудится. Если у человека нет ограничителей – это всегда плохо заканчивается.
– Франческо, делать отжимания – это значит сгибать и разгибать руки при прямом теле, а не поднимать и опускать попу, виляя при этом всем туловищем, как гулящая девка на панели, – холодно сказал Винченцо. – Тебя что, не учили?
– А если понятно, тогда легли на пол, и по десять отжиманий каждому. За пререкания.
– Ченцо, ты чего? Мы же с дороги устали как собаки.
– Разомнетесь заодно. – Винченцо был безжалостен. – Роберто, тебе – пятнадцать, за возражения командиру. Франческо, ты ничего сказать не хочешь?
– Создателя? – Винченцо выразительно посмотрел на собеседника.
– Ах да, это же невозможно, – ничуть не смутился целитель. – Но кровь его родственников тоже подойдет.
– Думаю, они скорее плюнут мне в лекарство, чем согласятся резать себя ради убийцы сына.
– В вашем случае и слюна подойдет. Эффект будет тот же.
Под мрачным взглядом Винченцо целитель побледнел и попытался вжаться в стену, но не преуспел. Слишком прочной оказалась стена и совсем не пористой – целителю при всем желании просочиться внутрь так и не удалось.
– Давайте обойдемся традиционными методами, – холодно сказал Винченцо. – О подобной любезности я их просить не буду. Возможно, они даже получили бы удовольствие, плюнув в мазь, но я плевки по лицу размазывать не собираюсь.
– Наши действия. Фактически единственный доступный нам вариант сейчас – облить вашу «куклу» вашим зельем.
– С непредсказуемыми последствиями, – напомнил он.
– Если бы вы хорошо учились, то последствия были бы предсказуемыми, – не удержалась я.
— Эльза приглашает нас на именины дочери. Я прошу тебя не отказываться.
— Хорошо, — я кивнула головой.
— И еще. Тебе нужно купить новое платье.
— Хорошо,
— А лучше два.
— Хорошо, — я продолжала читать «Артефакторику». Да за обладание ею я на все согласна!
— А сыны мы назовем Зигмунд.
— Хо… Что? — я подняла округлившиеся глаза.
— Я просто проверить хотел, ты меня слушаешь или нет, — усмехнулся Штаден. — Или тебе просто имя Зигмунд не нравится?
— И то, и другое. В смысле, слушаю, а имя Зигмунд совершенно не нравится.
— А как ты тогда предлагаешь его назвать? — заинтересовался он.
— А давайте им комнату Фогель подопрем, — азартно предложила Грета. — Пусть девушка утром порадуется, когда дверь не сможет открыть.
— Нет, как-то это не очень хорошо, — неуверенно сказала я. — Штаден, а ты можешь дотащить его до комнаты в общежитии?
— Могу, — ответил он хмуро.
— За ноги, — не сдавалась Грета.