— Простите, но нельзя ли сделать линию декольте несколько повыше? — попросила я, придерживая платье и чувствуя, что от одного неловкого движения мои верхние… прелести предстанут на всеобщее обозрение.
— Милочка! — возмутилась леди Давернетти. — Вам уже двадцать четыре года! Вам требуется замуж, а в этой борьбе, поверьте, все средства хороши!
— Но, леди Давернетти, в этом платье я чувствую себя охотником с ружьем! Даже с двумя! — предельно честно высказалась я.
— Моя дорогая, вам двадцать четыре! Вам уже не просто на охоту пора, вам следует в принципе из засады не вылезать! — припечатала меня драконица.
— Я бы попросила вас быть поаккуратнее! — возмущенно высказала старшему следователю.
— Я бы попросил вас не использовать запрещенные заклинания! — парировал он.
— Вы первый начали! — возмутилась я.
— Я, — Давернетти побагровел, — я — Закон Вестернадана, мисс Ваерти!
— А я его житель! — Да, мне тоже было что сказать.
— А я мэр. Рад, что мы все сегодня здесь собрались, — съязвил Арнел.
— Понимаю, понимаю, лорд Арнел, скорбь скорбью, но вам сорок шесть и пора бы уже подумать о наследниках.
Я развернулась и потрясенно взглянула на дракона, сидевшего с таким видом, словно он проглотил шпагу.
— Сорок шесть? — проговорила одними губами. — Целых сорок шесть?
На меня бросили такой взгляд, словно это исключительно я была виновата в том, что лорд Арнел дожил до подобного возраста, так и не удосужившись жениться.
— Конечно, конечно, я все понимаю, возраст для дракона еще вполне молодой, — продолжила миссис Томпсон.
На меня посмотрели с видом победителя, мол, вот, сваха правду говорит.
— Безбожно врет, — одними губами прошептала я. — Видимо, стараясь уберечь от горькой правды вашу нежную и трепетную душу!
— Все в городе только и говорят, как вас спасла от смерти черная ночная сорочка! — заявила раскрасневшаяся с мороза и торопливо вошедшая в гостиную, где я сидела у камина, Бетси.
Осознание того, что о моем позоре знает весь город, было… болезненно.
— Все портнихи шьют черные! — продолжила не услышавшая моего тихого, полного отчаяния стона горничная. — Точно такие, как у вас — черный шелк и кружево!
Мой второй стон был громче первого.
То есть теперь весь Вестернадан посвящен в такие тонкости, как мои ночные сорочки и лицезрение их убийцами. Очаровательно, просто очаровательно.
— Все только и говорят, — продолжила Бетси, — как убийцы, раздев вас и обнаружив черное кружево, бросились прочь, сверкая пятками!
— Не трудитесь! — отчеканила, глядя на него со вполне обоснованной яростью. — И будьте уверены, в мэрию поступит жалоба от моего имени!
Усмешка Давернетти стала откровенно издевательской, но лорд, склонив голову, учтиво ответил:
— Что ж, это ваше право. Обязательно ознакомлюсь с вашей жалобой, когда зайду… в гости к брату.
То есть мне недвусмысленно намекнули, что глава города является близким родственником лорда старшего следователя. Очаровательно.
— Приложу все усилия к тому, чтобы ваш визит к члену семьи не прошел впустую, — с самой очаровательной улыбкой заверила я.
— Я… готов принести извинения, — наконец выговорил старший следователь.
— Да, будьте любезны в письменной форме! — потребовала я.
Слова «наивная идеалистка» повисли в воздухе, однако, к счастью, ни адвокат, ни поверенный их не произнесли. Я была благодарна им за это, правда. Особенно в свете того, что о совершенном выборе жалеть было глупо, я ведь его уже совершила.
Рыба ищет, где глубже, а человек - где лучше.
Небеса не дают второго шанса случайно. Его дарят лишь для того, чтобы что‑то изменить в твоей судьбе.
…Или судьбе кого‑то ещё.
Жизнь – это ценнейший дар.