Мои цитаты из книг
Блядь. Как можно жить с хлебушком в голове? Бросил тебя мужик. Рявкни на него. Козлом назови. Набухайся с подружками, съезди в клуб, сними нового и трахайся всю ночь назло козлу, чтоб у него только на косых вставало. Гадить зачем? Вот все эти разрисованные гвоздем машины, запертые двери, подброшенные дохлые кошки - это они в каком-то блядском бабском журнале вычитывают?
Тренер для спортсмена – бог. Я не замечала никого, кроме Алекса Крестовского. Жила его одобрением. Лишние граммы снились в кошмарах, а каждая секунда существования была подчинена спорту. Прыжки, вращения, десятки программ на льду…
А потом он меня предал - и вот я в темноте. У него новые звездочки, новые чемпионки, а я теперь летаю только во сне. Когда-то я молила мироздание о том, чтобы никогда больше не слышать имя Алекса Крестовского. Но оно так и не откликнулось на эту просьбу...
- Ты должна поддерживать мужа, - бурчит братик.
- Ой, да если бы я тебя не поддерживала, когда ты пьяный пришел, ты бы всю ночь в кадке с фикусом проспал. Отстань от девочки, она прекрасно выглядит. И должна отлично повеселиться. А ты ей с утра настроение портишь. Иди, вон, Димку повоспитывай, он как раз с утра стонал, что ему скучно.
Тренер для спортсмена – бог. Я не замечала никого, кроме Алекса Крестовского. Жила его одобрением. Лишние граммы снились в кошмарах, а каждая секунда существования была подчинена спорту. Прыжки, вращения, десятки программ на льду…
А потом он меня предал - и вот я в темноте. У него новые звездочки, новые чемпионки, а я теперь летаю только во сне. Когда-то я молила мироздание о том, чтобы никогда больше не слышать имя Алекса Крестовского. Но оно так и не откликнулось на эту просьбу...
- Не надо никуда уезжать. Я принесу тебе лимонад. Хотя вино строит попробовать. Есть один интересный способ пить вино. Такой прикольный. Хочешь, покажу?
- Через клизму? – фыркнула я, вспомнив рассказы Вовки о студенчестве.
Тренер для спортсмена – бог. Я не замечала никого, кроме Алекса Крестовского. Жила его одобрением. Лишние граммы снились в кошмарах, а каждая секунда существования была подчинена спорту. Прыжки, вращения, десятки программ на льду…
А потом он меня предал - и вот я в темноте. У него новые звездочки, новые чемпионки, а я теперь летаю только во сне. Когда-то я молила мироздание о том, чтобы никогда больше не слышать имя Алекса Крестовского. Но оно так и не откликнулось на эту просьбу...
А потом пахнущие медом и сладким виноградом губы касаются моих, язык проникает в рот, лаская мой, вынуждая ответить. У поцелуя вкус вина. Пьянящий, сладкий, прохладный и горячий одновременно. Я никогда не пробовала белое вино, но в этот момент, кажется, влюбилась в него безвозвратно.
Или не в него… и не в этот момент, а бесконечно давно?
Тренер для спортсмена – бог. Я не замечала никого, кроме Алекса Крестовского. Жила его одобрением. Лишние граммы снились в кошмарах, а каждая секунда существования была подчинена спорту. Прыжки, вращения, десятки программ на льду…
А потом он меня предал - и вот я в темноте. У него новые звездочки, новые чемпионки, а я теперь летаю только во сне. Когда-то я молила мироздание о том, чтобы никогда больше не слышать имя Алекса Крестовского. Но оно так и не откликнулось на эту просьбу...
- Ну че, придурки, еще не нажрались? Ваш инстаграм приехал. Давайте, пока вы не упали мордами в салат, зафоткаемся.
- Вообще-то единственный, кто собирался нажраться здесь – это ты, - язвит Алекс.
- Ой, не говори. Адская неделька. Наливай-наливай, что ты для сестры жадничаешь.
- Только не снимай, пожалуйста, как я разливаю вино, иначе половина родителей заберет от меня детей.
- Ага, а то они думают, ты святой. Не пьешь, не куришь, по бабам не ходишь, питаешься радугой, а в машине слушаешь Шопена. Так, ребята, скучковались. Боже, Сереброва, убери эту коробку! И отодвиньте графин. Все. Молодцы, свободны. Дайте бухнуть, иначе я поеду крышей.
Тренер для спортсмена – бог. Я не замечала никого, кроме Алекса Крестовского. Жила его одобрением. Лишние граммы снились в кошмарах, а каждая секунда существования была подчинена спорту. Прыжки, вращения, десятки программ на льду…
А потом он меня предал - и вот я в темноте. У него новые звездочки, новые чемпионки, а я теперь летаю только во сне. Когда-то я молила мироздание о том, чтобы никогда больше не слышать имя Алекса Крестовского. Но оно так и не откликнулось на эту просьбу...
Маленькая, глупая, влюбленная дурочка, разрушившая свою жизнь из-за того, кто не способен быть принцем из ее мечты. Мое наваждение, фантазия. Самая запретная из всех безумных.
Тренер для спортсмена – бог. Я не замечала никого, кроме Алекса Крестовского. Жила его одобрением. Лишние граммы снились в кошмарах, а каждая секунда существования была подчинена спорту. Прыжки, вращения, десятки программ на льду…
А потом он меня предал - и вот я в темноте. У него новые звездочки, новые чемпионки, а я теперь летаю только во сне. Когда-то я молила мироздание о том, чтобы никогда больше не слышать имя Алекса Крестовского. Но оно так и не откликнулось на эту просьбу...
Руки действуют прежде, чем соображает голова. Одним резким движением я выплескиваю коктейль прямо в лицо Крестовскому. По крайней мере в ту сторону, где, как мне кажется, он сидит. Судя по звуку, попадаю четко в цель. А потом, поняв, что пламя ярости внутри никак не угасает, с силой швыряю в ту же сторону стакан.
Тренер для спортсмена – бог. Я не замечала никого, кроме Алекса Крестовского. Жила его одобрением. Лишние граммы снились в кошмарах, а каждая секунда существования была подчинена спорту. Прыжки, вращения, десятки программ на льду…
А потом он меня предал - и вот я в темноте. У него новые звездочки, новые чемпионки, а я теперь летаю только во сне. Когда-то я молила мироздание о том, чтобы никогда больше не слышать имя Алекса Крестовского. Но оно так и не откликнулось на эту просьбу...
Никогда, слышишь, никогда не бросай прокат! – говорит он мне. – Даже если больно. Даже если кажется, что больше нет сил. Даже если ты только что рухнула не на лед, а на дно турнирной таблицы. Встаешь, поднимаешь голову и катаешься, глядя прямо на тех, кто еще недавно хихикал, когда ты распласталась на льду. Поняла? Запоминают не тех, кто не упал, а тех, кто упал и поднялся.
Тренер для спортсмена – бог. Я не замечала никого, кроме Алекса Крестовского. Жила его одобрением. Лишние граммы снились в кошмарах, а каждая секунда существования была подчинена спорту. Прыжки, вращения, десятки программ на льду…
А потом он меня предал - и вот я в темноте. У него новые звездочки, новые чемпионки, а я теперь летаю только во сне. Когда-то я молила мироздание о том, чтобы никогда больше не слышать имя Алекса Крестовского. Но оно так и не откликнулось на эту просьбу...
– Ну все, золушка, беги на бал и не забывай, что если прозеваешь полночь – получишь от фея-крестного в тыкву.
После смерти отца Аня остается совсем одна, без жилья и средств к существованию. Чтобы хоть как-то выжить, ей приходится работать горничной в дорогом отеле. Наблюдая за красивой и сытой жизнью постояльцев, она не может и мечтать о чем-то похожем.
Вплоть до встречи с бизнесменом Игорем Крестовским.
Он врывается в ее мир, словно ураган. Выполняя завещание отца, Крестовский забирает Аню в свой дом, где девчонке из трущоб оказываются совсем не рады...
Когда-нибудь я выйду в лес, подкараулю там Крестовского и уроню на него елку. А всем скажу, что это несчастный случай.
После смерти отца Аня остается совсем одна, без жилья и средств к существованию. Чтобы хоть как-то выжить, ей приходится работать горничной в дорогом отеле. Наблюдая за красивой и сытой жизнью постояльцев, она не может и мечтать о чем-то похожем.
Вплоть до встречи с бизнесменом Игорем Крестовским.
Он врывается в ее мир, словно ураган. Выполняя завещание отца, Крестовский забирает Аню в свой дом, где девчонке из трущоб оказываются совсем не рады...