я ощутила себя не артефактором, предпочитающим точность и расчет, а исключительно страшной своей непредсказуемостью ведьмой. Ведь только она способна и судьбы по тормозному следу предсказать, и сделать и отворот, и приворот, и разворот на сто восемьдесят, от ворот поворот с шиворотом-навыворотом, и даже карму ломиком скорректировать. И остаться живой!
Что творишь? - крикнул Смерч, который был ко мне спиной и не мог ничего видеть, зато слышал и чувствовал все прекрасно.
– Что-что… – рявкнула я в ответ. - Нас окружают злые враги. Одна я, добрая, сижу, из укрытия стреляю.
до этого думал, что ехидны бывают потомственные, наследственные и вылитые. Но мне досталась уникальная сестренка – сразу три в одном!
Честно? Я вообще не думал! Я бесился! – ошарашил меня признанием Смерч. – Потому что ты принадлежишь другому. И решил бороться за тебя всеми доступными способами.
– Интригами и шантажом? – я припомнила его «мы провели вместе ночь».
– В политике это называют дипломатией. Но поверь, если бы это не сработало…
Крыть это заявление Смерча мне было особо нечем. Так что я лишь поперхнулась возмущением, просто не найдя подходящих слов.
А вот у Катафалка нашелся весьма доступный укрывной материл. Универсальный. Ведь матом можно покрыть что, кого и когда угодно.
Глядя на траекторию выпущенного снаряда, я поняла, что меткость – мое второе имя. А первое – не. И мажу я не только из чарострелов, но и из любого оружия в принципе.
прямо как наш преподаватель физической подготовки на осеннем балу: сколько бы он ни пытался танцевать, у него все равно получались приседания.
глядя на учиненное нами безобразие, пыталась собраться с мыслями. И не могла. А все потому, что ни одна из этих паршивок на собрание не пришла!
я ему припомню. Вот когда этот клыкастый будет уходить из моей жизни с миром, нужно не забыть спустить на него собак.
кто-то из них наверняка мысленно уже занес меня и Криса в свой личный список людей и нелюдей, с которыми очень приятно только прощаться.