Мои цитаты из книг
Само собой, бурчала она специально для горе-садовника, как успела про себя окрестить сердитого эльфа, пусть он не думает, что она его испугалась. И пусть попробует на нее крикнуть… видела она уже, какие они все неженки, сначала орут, потом нектар пьют
Вовсе не мечтала сеньорита Иллира, сирота-бесприданница из маленького провинциального городка, стать официальной фавориткой младшего из четверых принцев Леодии. И предприняла все меры, какие смогла изобрести, чтобы этого избежать. Однако принц подошел на представлении кандидаток не к красавицам-блондинкам из степных областей и не к грезившей о нем шатенке из озерного края, а именно к ней. И отказаться подать ему руку никак нельзя, не простит такого пренебрежения ни знать, ни собственная...
Кощеев хмыкнул, судя по звуку, щелкнул пальцами, и какое-то время царила тишина
«Проклясть собственного начальника, лишиться работы и крыши над головой накануне зимних праздников, что может быть хуже?» – подумала я, скрываясь от стражи в доме заклятого врага – Кощеева. Но одного его морозного взгляда хватило, чтобы безоглядно и навсегда влюбиться. И все же я решила быть оптимисткой. И не с такими трудностями справлялась. Уйдут нечаянные любовные чары! Главное – на глаза хозяину дома не попадаться. И вести себя тихо, как мышка. Только вот, когда на Кощеева начались...
– Женщины и не на такое способны, особенно когда ими движет злость, гнев и… безумие
«Проклясть собственного начальника, лишиться работы и крыши над головой накануне зимних праздников, что может быть хуже?» – подумала я, скрываясь от стражи в доме заклятого врага – Кощеева. Но одного его морозного взгляда хватило, чтобы безоглядно и навсегда влюбиться. И все же я решила быть оптимисткой. И не с такими трудностями справлялась. Уйдут нечаянные любовные чары! Главное – на глаза хозяину дома не попадаться. И вести себя тихо, как мышка. Только вот, когда на Кощеева начались...
От его ледяного голоса мгла заколыхалась, ударила холодом еще сильнее, и ей отозвалась метель за окнами
«Проклясть собственного начальника, лишиться работы и крыши над головой накануне зимних праздников, что может быть хуже?» – подумала я, скрываясь от стражи в доме заклятого врага – Кощеева. Но одного его морозного взгляда хватило, чтобы безоглядно и навсегда влюбиться. И все же я решила быть оптимисткой. И не с такими трудностями справлялась. Уйдут нечаянные любовные чары! Главное – на глаза хозяину дома не попадаться. И вести себя тихо, как мышка. Только вот, когда на Кощеева начались...
Я прикусила губу. Речь явно шла о злодейке, которая прячется в доме Кощеева. И она связана с этим незнакомцем, но почему он не может найти ее сам и решить это дело, непонятно
«Проклясть собственного начальника, лишиться работы и крыши над головой накануне зимних праздников, что может быть хуже?» – подумала я, скрываясь от стражи в доме заклятого врага – Кощеева. Но одного его морозного взгляда хватило, чтобы безоглядно и навсегда влюбиться. И все же я решила быть оптимисткой. И не с такими трудностями справлялась. Уйдут нечаянные любовные чары! Главное – на глаза хозяину дома не попадаться. И вести себя тихо, как мышка. Только вот, когда на Кощеева начались...
Не прошло и мгновения, как из мглы показался Влад, оглядел пространство, чуть задержал взгляд на том месте, где находилась я, обернулся
«Проклясть собственного начальника, лишиться работы и крыши над головой накануне зимних праздников, что может быть хуже?» – подумала я, скрываясь от стражи в доме заклятого врага – Кощеева. Но одного его морозного взгляда хватило, чтобы безоглядно и навсегда влюбиться. И все же я решила быть оптимисткой. И не с такими трудностями справлялась. Уйдут нечаянные любовные чары! Главное – на глаза хозяину дома не попадаться. И вести себя тихо, как мышка. Только вот, когда на Кощеева начались...
– Вполне возможно. Ведь сейчас в твоем доме, не считая Змея Горыныча и твоего деда, нет по-настоящему сильных магов, способных преодолеть мои сонные чары. Не так ли
«Проклясть собственного начальника, лишиться работы и крыши над головой накануне зимних праздников, что может быть хуже?» – подумала я, скрываясь от стражи в доме заклятого врага – Кощеева. Но одного его морозного взгляда хватило, чтобы безоглядно и навсегда влюбиться. И все же я решила быть оптимисткой. И не с такими трудностями справлялась. Уйдут нечаянные любовные чары! Главное – на глаза хозяину дома не попадаться. И вести себя тихо, как мышка. Только вот, когда на Кощеева начались...
– Я никого не чувствую. Да и любого сунувшегося одолеет такой страх, что не позавидуешь. Сразу себя обнаружит. Или ты не доверяешь даже своим чарам? – Влад был тверд, как скала
«Проклясть собственного начальника, лишиться работы и крыши над головой накануне зимних праздников, что может быть хуже?» – подумала я, скрываясь от стражи в доме заклятого врага – Кощеева. Но одного его морозного взгляда хватило, чтобы безоглядно и навсегда влюбиться. И все же я решила быть оптимисткой. И не с такими трудностями справлялась. Уйдут нечаянные любовные чары! Главное – на глаза хозяину дома не попадаться. И вести себя тихо, как мышка. Только вот, когда на Кощеева начались...
Милаша
добавила цитату
из книги
«Пикник на обочине. Отель “У погибшего альпиниста”. Град обреченный»
4 месяца назад
— …Вероятно, вашим первым серьёзным открытием, доктор Пильман, следует считать так называемый радиант Пильмана
В очередной том собрания сочинений мэтров отечественной и мировой фантастики Аркадия и Бориса Стругацких вошли их классические, экранизированные и переведенные на многие языки мира романы «Пикник на обочине» и «Отель “У погибшего альпиниста”», а также одно из лучших произведений позднего периода их творчества — роман «Град обреченный».
Милаша
добавила цитату
из книги
«Пикник на обочине. Отель “У погибшего альпиниста”. Град обреченный»
4 месяца назад
Жарило солнце, перед глазами плавали красные пятна, дрожал воздух на дне карьера, и в этом дрожании казалось, будто Шар приплясывает на месте, как буй на волнах
В очередной том собрания сочинений мэтров отечественной и мировой фантастики Аркадия и Бориса Стругацких вошли их классические, экранизированные и переведенные на многие языки мира романы «Пикник на обочине» и «Отель “У погибшего альпиниста”», а также одно из лучших произведений позднего периода их творчества — роман «Град обреченный».