Наталья Александровна Тихоненко

— От твоего старания, Бэмби, зависит моё молчание, — заявил Даниил, держа над головой мой личный дневник. — Принеси двойной эспрессо. Мажор решил сделать из меня служанку на глазах у нового класса! — Неси, — сказал он. — Или я размножу дневник и… — Ладно, — прорычала я и понеслась к кофемашине. — На! — сунула ему в руки стакан, едва не перевернув кофе на одноклассника. — Осторожно, — сузил он глаза и навис надо мной. — Я могу обидеться и растрепать, что написано в этой тетрадке. Кофе хорош,...

— Ой-ой, ребенка она родила, чуть не померла, бедняжка! Я тоже ему рожу! Нормального, а не из пробирки! А ты пошла вон отсюда со своей недоразвитой! Он теперь мой! — любовница моего мужа стоит на крыльце моего бывшего дома и орет как базарная торговка, уперев руки в бока. Если бы не малышка у меня на руках, я бы показала ей “недоразвитую”. Но я лишь крепче прижимаю маленький сверток к груди, сжимаю зубы, разворачиваюсь и молча ухожу, глотая злые слезы. Теперь только я ответственна за жизнь...

— …и вот так я его уже полтора года люблю. Я без него жить не могу, понимаешь? — Но ты его не интересуешь, Вика, — безжалостно говорит Дарк, — и почему, если у тебя к нему такая великая любовь, ты так сладко стонала, когда я тебя трогал? — Ну…Меня немного тянет к тебе, но это чисто гормональное. Ничего серьезного. — Понятно, — цедит сквозь зубы Дарк, а потом со всей дури долбит кулаком по рулю. — Выйди из машины. Видеть тебя не хочу! История одного соревнования, когда хочется...

Эта свадьба стала настоящей катастрофой, начавшись с конфуза в туалете и закончившись двумя полосками на тесте. Полосками, которые, я думала, что не увижу никогда. Полосками, подаренными мне самым неподходящим для этого человеком в мире. Рамиль, я тебя убью! Но сначала МЫ будем рожать!

- Две недели, Анна,- тягучий взгляд обволакивает фигуру и застывает на шее, словно удавку накидывает. - Четырнадцать дней на берегу океана, и мы расстанемся с вами. А на зарплатной карточке в новую жизнь вы унесёте двадцать окладов. Как вам такая отработка при увольнении? Я сглатываю собравшуюся слюну и часто моргаю, стараясь не отводить глаз. Тело лихорадит от напряжения. Это чуть больше миллиона, будь оно неладно. Хватит и кредит идиота-мужа закрыть, и на какой-никакой ремонт в погоревшей...

— Предлагаешь стать твоей любовницей? — прямо смотрит в глаза вчерашняя девственница. — Я предлагаю тебе взрослые отношения. Между нами только секс, других партнеров не будет, пока мы вместе, — выбираю деловой тон, который использую на переговорах. — Ты в любой момент можешь уйти. Случайную беременность прерываем, это даже не обсуждается, — чуть жестче, с нажимом. — Независимо от того согласишься ты или нет, твой отец получит деньги. — Я должна переехать к тебе? — Нет. Будешь приезжать, когда...

— Посмотри мне в глаза и ответь: это моя дочь? — от холодного, забытого тона мороз по коже, но я не собираюсь прятать глаза в пол. Тихомирову пора вспомнить, что я даже восемнадцатилетней девчонкой никогда не отступала, а теперь я мама. Мама замечательной малышки, которую не дам в обиду. — Смотрю тебе в глаза и повторяю: у моей дочери нет биологического отца. Если в будущем я встречу достойного мужчину, верю, что он захочет удочерить… — фраза застывает на губах, пальцы Глеба сжимают мою шею....

— Рыбка, плыви отсюда. Маленьким девочкам здесь не место, — указывает мне на дверь Тимур Шахов – старшекурсник и мажор, за сердце которого отчаянно борются почти все студентки престижного частного ВУЗа. — Нас пригласили, — даже не пытаюсь протиснуться мимо этой скалы. — Да, да, нас пригласили, — встревает Ирка в разговор. — Ты проходи, — кивает моей подружке. — А ты возвращайся в общагу. И постарайся больше не попадаться мне на глаза, — выдает грубиян. Хватает Ирку за руку, впихивает в дом, а...

Артем Нечаев перспективный самбист из команды Беса. Пытаясь помочь сестре, он совершает сразу две ошибки - ввязывается в бои без правил в закрытом клубе и влюбляется в девочку хозяина Ринга, Арканова. Ксения “Умка” Селезнёва - своенравная заложница Арканова. Оторва. Хакер. И “Кошка, которая гуляет сама по себе. Даже по клетке”.

— Зачем ты вернулся, Макс?! — зло бросает Виолетта. — Ради тебя, вредина. — Говорю чистую правду. — Зачем? — Ты до сих пор не поняла? — Я же все еще для тебя мелкая, глупая Летта! Та, с которой ничего не будет и быть не может! Так зачем?! Виолетта не планировала снова встретиться с Максом Стельмахом, смирившись с тем, что он давно её забыл. А Макс не собирался снова влюбляться в кареглазую Виолетту Гаевскую, предпочитая думать о ней как о вредной младшей сестренке. Но разве возможно...