Мои цитаты из книг
Лана добавила цитату из книги «Нахаленок» 5 месяцев назад
Погоди, погоди, дедунюшка!.. Вот выпадут у тебя зубы, а я жевать тебе не буду!.. Хоть не проси тогда!
Детская книжка Михаила Шолохова про мальчика Мишку, прозванного нахалёнком, который становится участником незабываемых событий в донской станице в первые годы Советской власти. Замечательные иллюстрации художника Анатолия Слепкова.
... человеческое участие и уважение в тяжёлую минуту дороже любых денег.
Главные герои не политики, не солдаты, не философы. Главные герои — дети, которые запоминали самые яркие и трагические моменты той войны. Не сами события, а то, что чувствовали. «Я помню маму. Когда ее вели на расстрел, она просила: „Дочку уведите… Закройте дочке глаза…“, — вспоминает одна из героинь». А я не плакал, когда падала бомба, я топал ножкой и приговаривал: «Я буду жить! Я буду жить!». И эти воспоминания детские, беззащитные, до основания обнажают и разоблачают «человеческое безумие в...
...нас учили поступать так, чтобы было хорошо всем, а не одному.
Главные герои не политики, не солдаты, не философы. Главные герои — дети, которые запоминали самые яркие и трагические моменты той войны. Не сами события, а то, что чувствовали. «Я помню маму. Когда ее вели на расстрел, она просила: „Дочку уведите… Закройте дочке глаза…“, — вспоминает одна из героинь». А я не плакал, когда падала бомба, я топал ножкой и приговаривал: «Я буду жить! Я буду жить!». И эти воспоминания детские, беззащитные, до основания обнажают и разоблачают «человеческое безумие в...
Человек беспамятный способен породить только зло и ничего другого, кроме зла.
Главные герои не политики, не солдаты, не философы. Главные герои — дети, которые запоминали самые яркие и трагические моменты той войны. Не сами события, а то, что чувствовали. «Я помню маму. Когда ее вели на расстрел, она просила: „Дочку уведите… Закройте дочке глаза…“, — вспоминает одна из героинь». А я не плакал, когда падала бомба, я топал ножкой и приговаривал: «Я буду жить! Я буду жить!». И эти воспоминания детские, беззащитные, до основания обнажают и разоблачают «человеческое безумие в...
Я плохо умею прощать и редко что-то забываю. Но могу сказать в своё оправдание, что сама никогда не провоцирую и не нападаю первой. О людях всегда заочно думаю хорошо, пока они не докажут обратное.
Трилогия. Книга 1 Проснувшись в чужом мире, в чужом теле и с ответственностью за чужого ребенка, Маша испытала шок. Еще хуже, что ей пришлось принять другое имя и загрузить в разум чужую память и жизнь. Но выживать надо. И, получив приглашение учить студентов алхимии, теперь уже не Мария, а Мариэлла Монкар, берет себя в руки, младенца в корзинку и едет в университет работать преподом. Странным. Непонятным. Таким, от кого она сама немножко в ужасе, а студенты воют и просят пощады. Но, увы,...
Котики правят миром, даже если они огромные, рыжие и печальные.
*** Я бы даже сказала: "... особенно, если они огромные, рыжие и печальные."
Трилогия. Книга 1 Проснувшись в чужом мире, в чужом теле и с ответственностью за чужого ребенка, Маша испытала шок. Еще хуже, что ей пришлось принять другое имя и загрузить в разум чужую память и жизнь. Но выживать надо. И, получив приглашение учить студентов алхимии, теперь уже не Мария, а Мариэлла Монкар, берет себя в руки, младенца в корзинку и едет в университет работать преподом. Странным. Непонятным. Таким, от кого она сама немножко в ужасе, а студенты воют и просят пощады. Но, увы,...
... такая у него карма. Наказание сбывшейся мечтой.
Тьма забрала у меня все. Мужа, родных, молодость, а после и саму жизнь. Но ошибка в ритуале невероятным образом вернула меня в прошлое. Мне снова тринадцать лет, вокруг спокойствие и благодать, и только я знаю, как они хрупки и скоротечны. Успею ли спасти близких? И кто мне поверит, ведь я теперь - всего лишь ребенок!
Черчилль, по мнению Хамильтона, сознательно затягивает войну, нанося Англии вреда гораздо больше, нежели все немецкие подлодки, вместе взятые. Война – слишком жестокая вещь, и надо её кончать скорее, а не заниматься бомбёжками немецких детей и женщин...
Книга Валентина Пикуля «Реквием каравану PQ-17» посвящена одному из драматических эпизодов Второй мировой войны – гибели союзного каравана в северных широтах. Это произведение, которое сам автор назвал документальной трагедией, можно уверенно назвать визитной карточкой писателя. Валентин Пикуль проявил себя в этой книге как литератор-документалист, не лакирующий действительность, а ищущий истину.
Новая Земля – целый мир, мир древний и притаившийся, загадки которого еще не разгаданы до конца. Материк – будто накидали камней одноглазые циклопы и, сильно устав, разошлись, не закончив работы.
Книга Валентина Пикуля «Реквием каравану PQ-17» посвящена одному из драматических эпизодов Второй мировой войны – гибели союзного каравана в северных широтах. Это произведение, которое сам автор назвал документальной трагедией, можно уверенно назвать визитной карточкой писателя. Валентин Пикуль проявил себя в этой книге как литератор-документалист, не лакирующий действительность, а ищущий истину.
Корабль умирает, но человек остаётся.
Книга Валентина Пикуля «Реквием каравану PQ-17» посвящена одному из драматических эпизодов Второй мировой войны – гибели союзного каравана в северных широтах. Это произведение, которое сам автор назвал документальной трагедией, можно уверенно назвать визитной карточкой писателя. Валентин Пикуль проявил себя в этой книге как литератор-документалист, не лакирующий действительность, а ищущий истину.