Женщины, эти странные существа , так похожие на человека, и в то же время бесконечно далекие от них.
Нет, ИДЕЯ ! Большая и светлая, как жопа над выгребной ямой.
– Хороший ты парень, Стас, только добрый слишком.– С чего это вдруг такие выводы?– Да по роже видно. Добрый и доверчивый. Хорошее в людях ищешь, а искать не нужно. Если что-то есть хорошее в человеке, то оно на поверхности все. Незачем его прятать-то. Искать плохое надо, это оно обычно хитро заныкано. Я тебе так скажу, в жизни нашей верить никому нельзя, ни хорошим, ни плохим. Друг предаст, баба бросит, наниматель любой на твою могилу плюнет и деньгам сэкономленным порадуется. Я лично только в две вещи верю и на них во всем уповаю. Еда и патроны. Вот без них не прожить, а все остальное – преходящее.
– Хороший ты парень, Стас, только добрый слишком.
– С чего это вдруг такие выводы?
– Да по роже видно. Добрый и доверчивый. Хорошее в людях ищешь, а искать не нужно. Если что-то есть хорошее в человеке, то оно на поверхности все. Незачем его прятать-то. Искать плохое надо, это оно обычно хитро заныкано. Я тебе так скажу, в жизни нашей верить никому нельзя, ни хорошим, ни плохим. Друг предаст, баба бросит, наниматель любой на твою могилу плюнет и деньгам сэкономленным порадуется. Я лично только в две вещи верю и на них во всем уповаю. Еда и патроны. Вот без них не прожить, а все остальное – преходящее.
— Стагнация. Человек, как он есть, остановился в своем развитии. Пройдет еще сотня лет, и вы уже не сможете конкурировать не то что с собаками, а даже с крысами. Они с каждым годом становятся умнее и сильнее. А люди? Что они приобрели полезного за это время?
— Ты о чем? О мутациях?
— Да, о них. Вот если у тебя родится, хотя теперь уже вряд ли, ребенок с четырьмя руками, как ты поступишь?
Стас задумался.
— Трудно сказать. Возможно, избавлю бедолагу от разочарований. В жизни ему все равно ничего не светит при таком раскладе.
— Вот! — Коллекционер указал на Стаса своим длинным костлявым пальцем. — Вот поэтому-то человечество и вымрет.
— Что-то не уловил я связи.
— Ты ведь даже не удосужился поинтересоваться, а здоровы ли у него руки, работают ли они. Что плохого случится, если у человека появится еще пара рук? Он будет лучше вкалывать, лучше воевать, лучше охотиться, даже, мать твою ети, баб охаживать лучше будет. Но кому это интересно? Главное ведь, что он не-нор-маль-ный. Не соответствует шаблону, а значит — брак. В утиль его. Хе-хе, Стас, — Коллекционер привалился к стене, задрав одну ногу на койку, — а ты, оказывается, та еще мразь двуличная. Как тебя передернуло от рассказа про забаву мою невинную с девчушкой. У-у, прямо затрясся весь. А сам готов родное дите смерти придать. И все это только из-за разницы в количестве рук. Удивительно! Тупиковая ветвь из кожи вон лезет, чтобы не дать жизнеспособных побегов. Этого и Дарвин бы не объяснил.
– Хе. Ну ты, с***, наглый. – С этими словами хлыщ убрал руку с плеча Стаса и направил ее к себе за пазуху, но до цели рука так и не дошла, заломившись назад и побудив тем самым зубы к стремительной и жесткой встрече со столом.Самоуверенный ловелас согнулся пополам и с греющим душу хрустом отгрыз от столешницы изрядный кусок, оставив снаружи пять гнилых пеньков, которые раньше, источая зловоние, мирно покоились в ротовой полости, после чего расслабленно сполз на пол.
Максим Пулемет резко перестал жевать, перевел взгляд с тарелки на собеседника, и по его заросшему щетиной брутальному лицу медленно расплылась добрая, по-детски непосредственная, такая нежданная улыбка, от которой Стасу сделалось вдруг так легко и спокойно на душе, так беззаботно и радостно, словно никакие беды и тревоги не способны были поколебать мир, в котором живут такие добрые великаны.
– Херня, – сухо констатировал моментально помрачневший Максим, и сказочное наваждение тут же исчезло.
Хороший ты парень, Стас, только добрый слишком.
– С чего это вдруг такие выводы?
– Да по роже видно. Добрый и доверчивый. Хорошее в людях ищешь, а искать не нужно. Если что-то есть хорошее в человеке, то оно на поверхности все. Незачем его прятать-то. Искать плохое надо, это оно обычно хитро заныкано. Я тебе так скажу, в жизни нашей верить никому нельзя, ни хорошим, ни плохим. Друг предаст, баба бросит, наниматель любой на твою могилу плюнет и деньгам сэкономленным порадуется. Я лично только в две вещи верю и на них во всем уповаю. Еда и патроны. Вот без них не прожить, а все остальное – преходящее.
- Представляешь себе, больницу построили на отшибе, а рубероидный завод - в центре? Ну не дауны? Да, бля, видимо, мутантов и до войны хватало.
Если килограмм говна смешать с килограммом меда, получится 2 килограмма говна.
память человеческая – штука весьма ненадежная, а бумага всегда всех рассудит.
память человеческая – штука весьма ненадежная, а бумага всегда всех рассудит.
— Стагнация. Человек, как он есть, остановился в своем развитии. Пройдет еще сотня лет, и вы уже не сможете конкурировать не то что с собаками, а даже с крысами. Они с каждым годом становятся умнее и сильнее. А люди? Что они приобрели полезного за это время?
— Ты о чем? О мутациях?
— Да, о них. Вот если у тебя родится, хотя теперь уже вряд ли, ребенок с четырьмя руками, как ты поступишь?
Стас задумался.
— Трудно сказать. Возможно, избавлю бедолагу от разочарований. В жизни ему все равно ничего не светит при таком раскладе.
— Вот! — Коллекционер указал на Стаса своим длинным костлявым пальцем. — Вот поэтому-то человечество и вымрет.
— Что-то не уловил я связи.
— Ты ведь даже не удосужился поинтересоваться, а здоровы ли у него руки, работают ли они. Что плохого случится, если у человека появится еще пара рук? Он будет лучше вкалывать, лучше воевать, лучше охотиться, даже, мать твою ети, баб охаживать лучше будет. Но кому это интересно? Главное ведь, что он не-нор-маль-ный. Не соответствует шаблону, а значит — брак. В утиль его. Хе-хе, Стас, — Коллекционер привалился к стене, задрав одну ногу на койку, — а ты, оказывается, та еще мразь двуличная. Как тебя передернуло от рассказа про забаву мою невинную с девчушкой. У-у, прямо затрясся весь. А сам готов родное дите смерти придать. И все это только из-за разницы в количестве рук. Удивительно! Тупиковая ветвь из кожи вон лезет, чтобы не дать жизнеспособных побегов. Этого и Дарвин бы не объяснил.
– Хе. Ну ты, с***, наглый. – С этими словами хлыщ убрал руку с плеча Стаса и направил ее к себе за пазуху, но до цели рука так и не дошла, заломившись назад и побудив тем самым зубы к стремительной и жесткой встрече со столом.Самоуверенный ловелас согнулся пополам и с греющим душу хрустом отгрыз от столешницы изрядный кусок, оставив снаружи пять гнилых пеньков, которые раньше, источая зловоние, мирно покоились в ротовой полости, после чего расслабленно сполз на пол.
Максим Пулемет резко перестал жевать, перевел взгляд с тарелки на собеседника, и по его заросшему щетиной брутальному лицу медленно расплылась добрая, по-детски непосредственная, такая нежданная улыбка, от которой Стасу сделалось вдруг так легко и спокойно на душе, так беззаботно и радостно, словно никакие беды и тревоги не способны были поколебать мир, в котором живут такие добрые великаны.
– Херня, – сухо констатировал моментально помрачневший Максим, и сказочное наваждение тут же исчезло.
Хороший ты парень, Стас, только добрый слишком.
– С чего это вдруг такие выводы?
– Да по роже видно. Добрый и доверчивый. Хорошее в людях ищешь, а искать не нужно. Если что-то есть хорошее в человеке, то оно на поверхности все. Незачем его прятать-то. Искать плохое надо, это оно обычно хитро заныкано. Я тебе так скажу, в жизни нашей верить никому нельзя, ни хорошим, ни плохим. Друг предаст, баба бросит, наниматель любой на твою могилу плюнет и деньгам сэкономленным порадуется. Я лично только в две вещи верю и на них во всем уповаю. Еда и патроны. Вот без них не прожить, а все остальное – преходящее.
- Представляешь себе, больницу построили на отшибе, а рубероидный завод - в центре? Ну не дауны? Да, бля, видимо, мутантов и до войны хватало.
Если килограмм говна смешать с килограммом меда, получится 2 килограмма говна.