Люди бывают очень жестоки друг к другу.
Джим сказал, будто пчелы не жалят дураков, только я этому не верю: я сам столько раз пробовал, и они меня не кусали.
А дураков во всяком городе куда больше, чем умных.
Положим, человек ушибет себе палец, а потом отравится, а потом свалится в колодец и сломает себе шею и кто-нибудь придет и спросит, отчего он умер, так какой-нибудь дуралей может сказать: «Оттого, что ушиб себе палец». Будет в этом какой-нибудь смысл? Никакого.
Нет лучше способа провести время, когда соскучишься: уснешь, а там, глядишь, куда и скука девалась.
Пустяки-то и помогают в жизни больше всего.
— Это не из-за мели, там мы совсем ненадолго задержались. У нас взорвалась головка цилиндра.— Господи помилуй! Кто-нибудь пострадал?— Нет, мэм. Убило негра.— Ну, это вам повезло; а то бывает, что и ранит кого-нибудь.
Сидит такая взволнованная, красивая и такая радостная и довольная, будто ей зуб вырвали.
Для начала они прочли лекцию насчет трезвости, но выручили такие гроши, что даже на выпивку не хватило.
Я вот только что сказала это самое брату Фелпсу. Он говорит: «Ну, что вы думаете, сестра Гочкис?» – «Насчет чего это?» – говорю. «Насчет этой мой ножки: как это так ее перепилили?» – говорит. «Что думаю? Не сама же она отвалилась, говорю, кто-нибудь ее да отпилил, говорю. Вот мое мнение, а там думайте, что хотите, говорю, а только мое мнение вот такое, а если кто думает по-другому, и пускай его думает, говорю, вот и все». Говорю сестре Данлеп: «Вот как, говорю…»
Что это за план, если с ним никакой возни не требуется?
Он сказал, что если когда-нибудь выйдет на свободу, так ни за что больше не сядет в тюрьму, даже за большое жалованье.
На похоронах всегда сморкаются чаще, чем где бы то ни было, кроме церкви.
Мэри-Джейн сидела на хозяйском месте, рядом с Сюзанной, и говорила всем, что печенье не удалось, а соленья никуда не годятся, куры попались плохие, очень жесткие, — словом, все те пустяки, которые обыкновенно говорят хозяйки, когда напрашиваются на комплименты; а гости отлично видели, что все удалось как нельзя лучше, и все хвалили — спрашивали, например: «Как это вам удается так подрумянить печенье?» или: «Скажите, ради бога, где вы достали такие замечательные пикули?» — и все в таком роде; ну, знаете, как обыкновенно за ужином — переливают из пустого в порожнее.
Как же может английский закон предоставлять дьяволу такие права, каких не имеет ни один англичанин?!
Он чувствовал себя, как человек, который вышел полюбоваться радугой и вместо этого был сражен молнией.
Сытый желудок немного стоит, когда голодают сердце и ум.
- Что ты знаешь об угнетениях и муках? Об этом знаю я, знает мой народ, но не ты.
Сытый желудок немногого стоит, если голодают сердце и ум.
Знание смягчает сердца, воспитывает милосердие и жалость.
Горе мне, горе! Как еще эти люди не возьмутся дышать за меня!
Льстивый язык и способность лгать - этими качествами легче всего морочить слепую привязанность.
Он король только по имени, на самом же деле он весь во власти этих важных старцев и величавых вельмож.
Каждому из нас полезно иногда отложить в сторону свое чванство.
Больше чести быть достойным рыцарства в царстве Снов и Теней, чем добиться ценой унижений графского титула в каком-нибудь настоящем царстве мира сего.
Кого любят, того не обманывают.
Королям следовало бы время от времени на себе испытывать свои законы.
Майлс поступил, как обыкновенно поступают мужчины и, по всей вероятности, будут поступать до скончания веков: держал неподвижно иголку и старался вдеть нитку в ушко, тогда как женщины поступают как раз наоборот.
(...) к тому же у него был вкрадчивый, льстивый язык и удивительная способность лгать, — а этими качествами легче всего морочить слепую привязанность.
Красивая девушка, хороших правил и примерного поведения: никто не видал ее пьяной больше четырех раз в неделю. Увы, ее искусство умерло вместе с ней. Остались слабые и жалкие подражатели, но настоящей ругани теперь не услышишь.
А уж ругалась она — можно тысячу лет прожить и не услыхать такой мастерской ругани! Увы, ее искусство умерло вместе с ней. Остались слабые и жалкие подражатели, но настоящей ругани теперь не услышишь.
Умный человек не тратит даром, такой полезной вещи, как ложь!
Каждому из нас полезно иногда отложить в сторону свое чванство.