Он бессмертный, он старше на две тысячи с лишним лет, он надежда и опора всей организации, ему не до каких-то проблемных подростков, которых он когда-то спасал. Каспер не сможет стать для него особенным. Но, засыпая, всё равно видит его лицо перед глазами, как будто собственное сердце над ним насмехается.
...Пустота уже не была чем-то давящим, наоборот, она стала привычной атмосферой его существования. Сугу и не подозревал, что можно жить с этой бездной, что он окажется как раз таким человеком, что замер над бесконечной пропастью. Только вот что падать, что оставаться — всё едино. Разве что взлететь он уже не сможет.
Город разрывается двумя организациями, состоящими из людей с необыкновенными способностями, и тяжело в нём обитать нейтралам — тем, что не принимает ни одну из сторон. Война становится всё масштабнее; закон, запрещавший переносить её в общество обыкновенных людей, больше не работает. Теперь судьба Авельска в руках молодого поколения «странных» — и не все из них этому рады.
Дима — по природе своей бунтарь, ему лишь бы правила нарушать. Но до этого он толком ничего за нарушения не получал; сейчас же приставили подручным к учителю начальных классов, еще и такому скучному, еще и с незавидной репутацией. И что теперь? Как выкручиваться? И стоит ли выкручиваться вообще?..
— Добрый вечер! — раздаётся совсем рядом мелодичный до одури голос, и Ян резко вскидывает лицо. И сразу об этом жалеет. Лучше б он ослеп или вообще помер, чем сейчас это видеть, лучше бы память себе стёр — потому что в другом случае он теперь не сумеет увиденное забыть. Не то чтобы криминально, но точно противозаконно — так улыбаться.