Книги Сергей Монастырский
В этом доме, стоящем в тихом забытом дворе старинного арбатского переулка, в радостную и далекую безумную молодость, он провел часы своей первой такой же безумной любви. Спустя много лет он случайно пришел туда. Но уже с другой женщиной.
За сорок минут до наступления Нового года он вспомнил, что обещал в это время встретиться с давней подругой. Встретиться на минутку рядом с домом, чтобы они поздравили друг друга с наступающим и к двенадцати часам он успел вернуться. Только вернулся он уже к следующему Новому году.
АннотацияВ этой онкологической клинике смерть была делом обыденным. Олег — молодой врач — привык к этому человеческому горю и потому очерствел. Но однажды ночью в этой палате больной попросил о разговоре.
Коммунальная война разразилась на одной из лестничных площадок, только что заселенного нового дома с появлением еще одного соседа. Силы были не равны. Войну объявил немощный, ничем не выделяющийся старик молодым, сильным соседям трех других квартир лестничной площадки. А поди ж ты! Грохотали пушки различных служб, властных органов, пускали в ход все свои возможности правоохранители. И отступали перед тихим и наслаждающимся победой голосом старичка.
Толстая баба, бомжующая на заброшенной кладбищенской могиле, вылезла из-под целлофановой пленки, натянутой на могильную ограду. Обмотанная по случаю зимних морозов десятком старых рваных пальто и телогреек, она представляла собой жуткое зрелище. — Не трогай ее, — сказал Витек, она тоже ведь божья тварь! Он так и жил — в благости и святости. Бомжиха послала его куда подальше, а потом и вся его жизнь послала…туда же.
Они думали, что это просто страсть, увлечение…, но это была любовь. И когда они поняли это, они расстались. Потому что жизнь до этой встречи шла по разным дорогам, и свернуть уже с выбранного пути никто не мог. А дороги эти шли просто параллельно, они вообще стремились в разные направления. Не судьба!
Монолог за двоих. Это был идеальный день. Для идеальной пары и для идеальных отношений. Был накрыт стол, были приготовлены свечи. Это была очередная годовщина со времени букетного — конфетного начала, которое никак не кончалось. Она не хотела вечером говорить тост, а просто написала ему записку: «Любимый муж, любимый до сих пор, я буду тебя любить вечно, если не надоем. Я ведь не надоем?» Она положила записку под пустой пока бокал и позвонила ему на работу. Утро только начиналось. Как я хотела...
После клинической смерти Андрей вдруг стал видеть все, что было до него. В тех местах, где стоял его дом, в тех местах, где он появлялся в гостях или у друзей, во всех местах, которые до этого, да и сейчас его совершенно не интересовали.Голова и сознание наполнились чужими знаниями, чужими жизнями, трагической, но не нужной ему информацией.
Дети выросли. У них уже были свои дети. И вышли на пенсию родители. И последнее, что они могли сделать для детей – отдать им свою квартиру. И переехать в деревню, где прошло детство одного из них.Круг замкнулся…
Вызов Деда Мороза на дом неожиданно оказался новогодним чудом, тем, которое каждый новый год мы ждем с самого детства и не перестаем ждать каждое тридцать первое декабря всю жизнь, иногда до самой старости.Это был сон в последнюю ночь. Хотя до этой ночи оставалось еще два дня.Но когда пришло время возвращаться по домам, оказалось, что новогодняя ночь уже была. И уже кончилась. И огни на елке погасли.
Пьеска была банальная. И актеры банальные, и их игра. Не банальной была сама жизнь этих актеров, и игра с ними режиссера. И вскоре уже никто не понимал: где игра, а где сама жизнь. Все перепуталось, перемешалось.
На этом перроне спустя два долгих года должна была быть долгожданная встреча. Два долгих года, две зимы, два новых года, два дня рождения, Друг без друга. Два года назад оборвалась их любовь, их только начинающаяся жизнь. Но перрон был пуст.
Жизнь была тогда, когда она была нужна всем: семье, детям, а потом внукам. Когда кто-то умер, а кто-то пошел своей дорогой, жизнь кончилась. Она была еще молода, но для чего и кого теперь было жить — нет ответа. Для себя — оказалось не интересно. А жить предстояло еще долго.
Как хорошо мы плохо раньше жили… И потому из давно привычного сегодняшнего иногда нестерпимо хочется вернуться в то далекое, теплое, сладкое детство. На минуточку! Посидеть на той скамейке, посмотреть…
Ночь. Клиника. Нейрохирургия. Луна заглядывает в палаты, в которых лежат те, у которых болезнь разделила жизнь на до и после. То, что после, уже вроде бы, и не жизнь. Но жить надо. У каждого из них своя дорога, после той роковой черты, свои трагедии, свои проблемы. И у тех, что в палатах, и у дежурного врача, и у медсестры. И ничего их уже не объединяет, кроме большого коридора, который за десятки лет уже ничему не удивляется…
Такая была простая и незатейливая жизнь! Но надо же было задуматься о смысле жизни! И начал Иван мучиться. Явился ему во сне ангел. И рассказал, так уж и быть, о том, что на самом деле будет в его судьбе и как он поступит! — Ну, нет! — сказал Иван ангелу. Теперь-то я знаю, как не надо поступать и как надо! И обрету великий смысл! — Да ты что?! — изумился ангел. — Я уже стер в твоей памяти все. что рассказал. И будешь ты жить, так, как будешь! Иван проснулся. Об ангеле он ничего не помнил. И жил...
Жизнь не удалась. С детства она была нелюдимой, неразговорчивой, с массой комплексов. Так и выросла. Не было ни друзей, ни любви, ни чего-нибудь близкого, что скрашивало бы жизнь. Никто не виноват. Детское прозвище «Бука» прилипло к ней навсегда. И даже ребенка, который бы был ее единственным счастьем, она не могла себе завести. Для этого нужен был мужчина. А они сторонились ее. Да и просто не хотели. Ну что делать с букой? Тогда осенила идея…
Он не собирался оставаться в этом доме. Так, легкий роман с молодой женщиной, не к чему не обязывающие отношения. Но проведенная ночь с ней и ее больной дочерью, своими пальчиками до утра не выпускающей его руку, вдруг изменила его судьбу. Но счастья не случилось. А прошла уже половина жизни.