– Нам больно и грустно расставаться с тобой, Элли, – сказали Страшила, Дровосек и Лев. – Но мы благословляем ту минуту, когда ураган забросил тебя в Волшебную страну. Ты научила нас самому дорогому и самому лучшему, что есть на свете, – дружбе!
– Как вам не стыдно дурачить людей? – спросил Страшила. – Сначала было стыдно, а потом привык.
У дурака не может быть доброго лица, у него на это не хватит ума.
Дети любили Тилли-Вилли и поэтому не видели огромных белых клыков, как не видят какие-то недостатки у родных, у друзей – у тех, кто дорог.
Говорите кратко. Помните, где много слов, там очень мало мудрости.
Легко говорить просто так, и уж совсем другое дело быть мудрым.
Жизнь, лишённая впечатлений, не располагает к откровенным разговорам.
Яма - плохая вещь, а ровное место - очень хорошо. Если мы будем все время ехать по ровному месту, мы никогда не провалимся в яму.
Великое и святое дело — труд! У того, кто разумно и с пользой трудится, жизнь полна и радостна, а бездельник томится, не зная, как убить время.
Оставаясь на месте, вперед не подвинешься, как говорит мудрый Страшила.
Большое желание всегда откроет путь. Упорно думайте и найдёте способ пробраться в страну своей мечты.
Теперь его умственные способности ослабели, ему давно не промывали мозги.
Урфин, с его незаурядным умом, хорошо понимал причины разложения, начавшегося в армии. Дисциплину легко поддерживать, когда солдаты находятся под постоянным надзором командиров, когда их с утра до вечера гоняют в строю, и вредные мысли просто не успевают забраться им в голову.
— Человеческая память милосердна, — сказала Рамина.
— Сначала вам будет грустно и горько, а потом на помощь придет забвение.
Надежда — великая утешительница в печали…
Дружба с феями и разными чудесными существами приятна, но не заменит образования.
– Нам больно и грустно расставаться с тобой, Элли, – сказали Страшила, Дровосек и Лев. – Но мы благословляем ту минуту, когда ураган забросил тебя в Волшебную страну. Ты научила нас самому дорогому и самому лучшему, что есть на свете, – дружбе!
Совершенно неожиданным для семьи рыбака был приход ключника Тараса. – Здесь живет смерд Ондрей Малыга? – грубым голосом спросил Тарас. – Здесь, батюшка, здесь, – слабо отозвался с печки старик. – Да будет тебе ведомо, Ондрей, – объявил ключник, – что боярин Ставр наложил на тебя подать – гривну серебра в год. – Батюшка,…
Кому много дано, с того и спрашивать. Но чтобы спрашивать, надо дать
- Проклятая колдунья, куда забралась! - пыхтел коротконогий Бориль, едва поспевая за спутниками. - Оставайтесь здесь, доктор! - не раз предлагал ему Чарли Блек. - Ни в коем случае - медицина всегда должна быть на посту! И храбрый маленький доктор продолжал шагать, обливаясь потом. Внезапно на вершине горы возникла…
– Почему ты не предупредил меня, что опасно оживлять рога? Злопамятная птица ответила: – Гуамоколатокинт предупредил бы, а Гуамоко не хватило для этого проницательности.
- Вот так штука! - бормотал Урфин Джюс, усевшись у стола и подперев лохматую голову руками. - Вопрос теперь в том, полезная для меня эта штука или нет?
Урфин запряг Топотуна в тележку, взял с собой Гуамоко и клоуна и с большим шиком въехал в Когиду. Железные противни грохотали, когда тележка подпрыгивала на кочках, и поражённые Жевуны сбегались толпами.
- Ну и бестолочь! Что за дуболомы!.. И вот однажды на сердитый вопрос учителя: "Ну кто же ты после этого?" - ученик, гулко хлопнув себя по деревянной груди деревянным кулаком, ответил: "Я - дуболом!" Урфин разразился громким хохотом: - Ладно! Так и называйтесь дуболомами, это самое подходящее для вас имя!
Наконец дуболомная армия в составе генерала, пяти капралов и пятидесяти рядовых была обучена строю и обращению с оружием. У солдат не было сабель, но Урфин вооружил их дубинками. Для начала этого было достаточно: дуболомов нельзя было застрелить из луков или заколоть копьями.