Цитаты из книг
Каждое утро, проводив сына в школу, я сажусь за работу. Включаю компьютер и часами пишу. Пишу и чувствую себя одиноким, все более одиноким в надежде, что раздастся телефонный звонок, что кто-нибудь мне позвонит — все равно кто. Жду, чтобы меня отвлекли, и тем временем продолжаю писать.
Если же никто не звонит, звоню кому-нибудь сам.
Франческо Пикколо — прозаик, романист, автор сценариев к двум десяткам фильмов и телесериалов, лауреат одной из самых престижных литературных наград — премии Стрега — и не менее престижной кинопремии «Давид ди Донателло». После шумного успеха книги «Минуты будничного счастья» он продолжил работу в том же жанре веселой мозаики, избрав на сей раз своим объектом будничные «несчастья», иначе говоря, все то, что в повседневной жизни может досаждать современному человеку. Забавные моменты невезения,...
Когда официант приносит мне заказанное блюдо,а остальным ещё нет.Я смотрю на соседей по столу,давая им понять,что жду от них слов: "Ешь,а то остынет". Но они молчат.
Франческо Пикколо — прозаик, романист, автор сценариев к двум десяткам фильмов и телесериалов, лауреат одной из самых престижных литературных наград — премии Стрега — и не менее престижной кинопремии «Давид ди Донателло». После шумного успеха книги «Минуты будничного счастья» он продолжил работу в том же жанре веселой мозаики, избрав на сей раз своим объектом будничные «несчастья», иначе говоря, все то, что в повседневной жизни может досаждать современному человеку. Забавные моменты невезения,...
...я провожу лето,старательно улыбаясь налево и направо,чтобы показать всем,что доволен,потому как другие счастливы,если видят тебя на отдыхе счастливым.Но в глубине души я мечтаю о том,чтобы рано темнело,перебираю в памяти все свои красивые свитера,у меня текут слюнки,когда я думаю о густых зимних супах,о горячем бульоне с тортеллини.Я завораживаю себя воображаемыми картинами,где прижимаюсь лбом к оконному стеклу,за которым хлещет дождь,или торопливо запахиваю пальто,выходя из парадного.
Франческо Пикколо — прозаик, романист, автор сценариев к двум десяткам фильмов и телесериалов, лауреат одной из самых престижных литературных наград — премии Стрега — и не менее престижной кинопремии «Давид ди Донателло». После шумного успеха книги «Минуты будничного счастья» он продолжил работу в том же жанре веселой мозаики, избрав на сей раз своим объектом будничные «несчастья», иначе говоря, все то, что в повседневной жизни может досаждать современному человеку. Забавные моменты невезения,...
Когда люди,услышав твои шаги,держат для тебя открытой дверь подъезда,пока ты спускаешься по лестнице.Они ждут тебя из любезности.И ты должен бежать,хотя до этого спускался не торопясь.Люди оказывают тебе любезность,и ты бежишь,чтобы не заставлять их ждать.
Одним словом,когда люди из любезности вынуждают тебя быть любезнее,чем они сами.
Франческо Пикколо — прозаик, романист, автор сценариев к двум десяткам фильмов и телесериалов, лауреат одной из самых престижных литературных наград — премии Стрега — и не менее престижной кинопремии «Давид ди Донателло». После шумного успеха книги «Минуты будничного счастья» он продолжил работу в том же жанре веселой мозаики, избрав на сей раз своим объектом будничные «несчастья», иначе говоря, все то, что в повседневной жизни может досаждать современному человеку. Забавные моменты невезения,...
В ресторане,войдя в туалет,обнаруживаю загаженный унитаз.Хочу спустить воду,но сливной бачок не работает.
Выхожу и вижу человека,который ждал,когда туалет освободится.Если это день рождения кого-то из друзей,возможно,я знаю того,кто ждал,когда я выйду.Я бы сказал ему,что не виноват в загаженном унитазе,но не решаюсь.А если бы и решился,у человека,который ждал,когда я выйду,всё равно осталось бы подозрение,что унитаз загадил не кто иной,как я.
Франческо Пикколо — прозаик, романист, автор сценариев к двум десяткам фильмов и телесериалов, лауреат одной из самых престижных литературных наград — премии Стрега — и не менее престижной кинопремии «Давид ди Донателло». После шумного успеха книги «Минуты будничного счастья» он продолжил работу в том же жанре веселой мозаики, избрав на сей раз своим объектом будничные «несчастья», иначе говоря, все то, что в повседневной жизни может досаждать современному человеку. Забавные моменты невезения,...
У нее был парень, но через несколько дней она сказала, что я тоже ее парень. И она сказала это и своему парню, своим друзьям. Все улыбались, ее парень спокойно отнесся к этой новости, и, честно говоря, я тоже спокойно отнесся к тому, что он — парень моей девушки. Если я правильно помню, ее звали Федерика. У нее были веснушки на лице, на плечах, на руках, на ногах. В нашем городе, как мне казалось, девушек с веснушками не было, и я решил, что девушки с веснушками появляются только летом или что все они из Неаполя, потому что она была из Неаполя.
Франческо Пикколо — прозаик, романист, автор сценариев к двум десяткам фильмов и телесериалов, лауреат одной из самых престижных литературных наград — премии Стрега — и не менее престижной кинопремии «Давид ди Донателло». После шумного успеха книги «Минуты будничного счастья» он продолжил работу в том же жанре веселой мозаики, избрав на сей раз своим объектом будничные «несчастья», иначе говоря, все то, что в повседневной жизни может досаждать современному человеку. Забавные моменты невезения,...
Больше я ничего не знаю.
Я не в состоянии определить породу рыбы, путаю крабов с омарами, не разбираюсь в названиях деревьев и цветов. Я не знаю собачьих пород, марок и моделей автомобилей. Не знаю, какой размер обуви у моих детей, не могу отличить шерсть от хлопка (я не шучу), не имею представления о логическом анализе и ничего не смыслю в анализе грамматическом, допуская, что это, возможно, одно и то же. В детстве я говорил по-английски и по-испански, а сейчас не помню ни слова ни на том, ни на другом языке. Начинаю говорить, хочу сказать «дом» и думаю, как сказать «дом»... Ничего не помню по истории, по латыни, по истории искусства. Говорю только, что Поллайоло — великий художник, может быть, один из самых великих художников своего времени, но не знаю, какого именно времени.
За свою жизнь я прочитал тысячи книг, я видел почти все фильмы, снятые со дня изобретения кинематографа, я с детства читаю газеты и журналы и теперь могу сказать о Мандзони: он написал великий роман, может быть, один из самых великих романов, может быть, самый великий.
Тот ученик еще ничего не знал, я уже ничего не знаю.
Франческо Пикколо — прозаик, романист, автор сценариев к двум десяткам фильмов и телесериалов, лауреат одной из самых престижных литературных наград — премии Стрега — и не менее престижной кинопремии «Давид ди Донателло». После шумного успеха книги «Минуты будничного счастья» он продолжил работу в том же жанре веселой мозаики, избрав на сей раз своим объектом будничные «несчастья», иначе говоря, все то, что в повседневной жизни может досаждать современному человеку. Забавные моменты невезения,...
Ума не приложу, отчего людям так важно, чтобы ты помнил, как они пьют кофе: с сахаром или без, с тростниковым сахаром или с обычным, с ложечкой сахара или двумя, с половиной или четвертью ложечки, с молоком или без, по полчашечки или по полной. Если ты забываешь об этом, они почему-то воспринимают твою забывчивость как страшную обиду. Люди способны прощать измену, ложь, кражу, мошенничество, но горе тому, кто, запутавшись, скажет: «Ты, кажется, пьешь без сахара». Услышавший это порвет с ним все отношения. Каждому человеку важно, чтобы, если ты видишь в нем друга, любишь его, уважаешь, ты обязательно помнил, как он пьет кофе. Потому что каждый пьет кофе по-своему: кто хочет кофе с сахаром, кто без сахара, кто с чуточкой сахара, кто с тростниковым сахаром, кто с сорбитом, кто с каплей молока... По ходу времени проблема усложняется: число знакомых растет, твоя память слабеет, запросы становятся все разнообразнее.Невообразимую важность кофейная проблема приобретает в ту минуту, когда ты наливаешь кофе в чашечку: даже если тебе кажется, что ты ничего не забыл, ты медлишь, боясь ошибиться, перепутать гостя с кем-то другим. И совершаешь ошибку, задавая естественные, в общем-то, вопросы, потому что даже если ты спрашиваешь: «Пол-ложечки, верно?» — и попадаешь в точку, тебя это не спасает. Ты спросил, ты сомневаешься, ты явно боишься ошибиться. И попадаешь в положение, из которого трудно выйти безнаказанным.
Франческо Пикколо — прозаик, романист, автор сценариев к двум десяткам фильмов и телесериалов, лауреат одной из самых престижных литературных наград — премии Стрега — и не менее престижной кинопремии «Давид ди Донателло». После шумного успеха книги «Минуты будничного счастья» он продолжил работу в том же жанре веселой мозаики, избрав на сей раз своим объектом будничные «несчастья», иначе говоря, все то, что в повседневной жизни может досаждать современному человеку. Забавные моменты невезения,...
Теперь моя совесть чиста настолько, что можно смотреться в нее, как в зеркало.
Франческо Пикколо — прозаик, романист, автор сценариев к двум десяткам фильмов и телесериалов, лауреат одной из самых престижных литературных наград — премии Стрега — и не менее престижной кинопремии «Давид ди Донателло». После шумного успеха книги «Минуты будничного счастья» он продолжил работу в том же жанре веселой мозаики, избрав на сей раз своим объектом будничные «несчастья», иначе говоря, все то, что в повседневной жизни может досаждать современному человеку. Забавные моменты невезения,...
Все люди, даже самые некрасивые, когда узнаёшь их ближе, становятся красивее.
Все люди, даже самые некрасивые, когда узнаешь их ближе, становятся красивее.
Болезненная память на прочитанные книги: я помню, где их читал, чем занимался в ту пору, когда их читал, с кем о них говорил. Я снимаю книгу с полки — и иной раз достаточно обложки или запомнившихся слов, чтобы передо мной встали иные дни, возвращая тогдашние, всегда или почти всегда отчетливые переживания. Например, «Анна Каренина» сделала незабываемой зацементированную площадку в скверике у дороги, куда странной весной меня приводило каждый день после обеда нетерпение узнать, хватит ли Вронскому смелости сказать Анне, что они больше не должны видеться. Так же как обратный путь на пароходе из Туниса связан со страницами нестоящей, быть может, книги Перл Бак «Любовь богини», которую одолжил мне один из попутчиков, — к этому времени я успел прочитать все, что было у меня с собой. Непредвиденный случай: отправляясь на отдых, я обычно везу с собой больше книг, чем успею прочитать, но иногда случалось потом в поисках чтения обходить предлагающие скудный выбор киоски (увлекательнейшие поиски — обязательно что-нибудь найдешь).
Помню, как недели через две, после того как прочитал «Ночь нежна» Фицджеральда, я приехал в Париж и, выходя с вокзала, увидел щит с надписью огромными буквами: «Tendre est la nuit» — рекламу пуховых одеял. Помню, что «Праздник, который всегда с тобой» я прочел не где-нибудь, а именно в Париже. Помню невысокую каменную ограду, лежа на которой читал «Тропик Рака», уверенный, что никогда не прочту более важной книги. Всего Пруста я прочитал, сидя за письменным столом, как будто готовился к экзамену, и при этом с таким нажимом подчеркивал отдельные места, что прустовские тома в моей библиотеке навсегда распухли от подчеркиваний. Первыми двумя книгами, прочитанными в моем первом римском доме, были «Пена дней» и «Степь». А «Декамерона» в изящном издании я читал урывками в Неаполе, на рабочем месте.
Но я читал также — и до сих пор помню их — книги, которые совсем не обязательно помнить: биографии каких-то актеров и даже книжку Эроса Рамаццотти «Похищение туринской команды» — рассказ о действительно имевшем место в Буэнос-Айресе похищении «Ювентуса», когда ему предстояло играть в финале Межконтинентального кубка; что-то из книг, прочитанных в отрочестве, например, «Влюбленность и любовь» Альберони и «Иметь или быть?» Фромма. Странно, что мы читали Фромма. Я помню августовский день, когда мальчиком прочел от корки до корки «Длинное путешествие в центр мозга» Ренато и Розеллины Бальби, совершенно не понимая, зачем нужно это читать. Прекрасно помню голубую обложку «Дорогого Федерико» Сандры Мило — предмет для мастурбаций, но главной книгой для занятия онанизмом была для меня «Внутренняя жизнь» Моравии. Того же Моравии я два раза подряд прочел «Агостино» в карманной версии издательства «Бомпьяни», в которой какие-то страницы повторялись, а какие-то отсутствовали. Помню, хотя до сих пор не понимаю, почему они мне нравились, «Мы носили матроски» и «Немного солнца в холодной воде». Было время, когда — тоже не могу сказать почему — я не пропускал ни одной книги Лучано Де Крешенцо.
Я выбросил в окно (я действительно сделал это, после того как заставил себя дочитать до конца) «На дороге» Керуака и годами говорил, что книга мне понравилась, потому что полагалось так говорить.
И должен сказать, что никогда, при всем моем уважении к нему, не был большим поклонником Конрада. Слишком много кораблей, и штормов, и матросов, бегающих с кормы на нос и обратно.
Не вдохновляют меня и описания усилий, с которыми героини из девятнадцатого века затягивают себя в корсеты. Или события в деревне, или люди, лазающие по скалам с риском для жизни. Если действие книги или фильма начинается в городе и в наши дни, я с первых страниц или по первым кадрам чувствую, что у такой книги и такого фильма есть все шансы понравиться мне.
Когда речь идет об убийствах, я, неведомо почему, не гадаю, кто убийца. Это исключает для меня множество книг о преступлениях и возможных убийцах.
У меня по три экземпляра «Прекрасного ноября» Эрколе Патти и «Белой недели» Каррера: я постоянно забываю о том, что они у меня есть (не о том, что я их читал, а именно о том, что они у меня есть, — не странно ли?). А одной из самых счастливых минут в отрочестве была для меня минута, когда я подписал договор о рассрочке на издания «Эйнауди» и тут же поспешил к полкам, зная, что могу выбрать любые книги, какие захочу.
Когда намерения совпадают, когда трое - автор, его герой и читатель - настроены одинаково, книга обретает завершённость и может всё.
Нужно еще сказать о маленьком грустном счастье,с котором мне приходится мириться.Это бывает ,когда я открываю для себя книгу,фильм,песни. Мне не терпится поделиться с кем-нибудь восторгом, и тут оказывается,причем каждый раз, что со своим открытием я опоздал.
... ни одной женщине в мире не удается выйти из парикмахерской с причёской, которую она хотела.
Ночи, когда я просыпаюсь в четыре часа, встаю, варю себе кофе, а в доме все спят, и спят не только все в доме, спят все где бы то ни было, и впереди у меня несколько часов, когда я могу что-то делать, опережая всех в мире.
Герои, даже если они похожи на тех, кто вывел их на своих страницах, всё равно отличаются от них.
Я захожу в обувной магазин, на витрине которого увидел понравившиеся мне туфли. Показываю на них продавщице, называю номер – сорок шестой. Она уходит и, вернувшись, говорит: к сожалению, вашего номера нет.
И обязательно добавляет: есть сорок первый.
И молча смотрит на меня – ждет моей реакции.
И я бы рад сказать, пусть хоть однажды: хорошо, возьму сорок первый.
А что сказать про специальный молоток в поезде на случай, если возникнет необходимость разбить окно? И что думают о таком молотке попутчики? Не знаю, обращали ли вы на него внимание. Он огненно-красный, новенький, с клеймом ГЖД — Государственные железные дороги, держится на двух креплениях. Просто загляденье! Первая мысль при виде его: украду, хотя он мне, скорее всего, ни к чему, дома у меня, насколько я понимаю, нет таких окон, которые часто нужно разбивать, но человек слаб, иначе он не тащил бы в дом (чтобы потом выбросить за ненадобностью) игрушки из пакетов жареной картошки и не зарился бы в пабах на картонки под бокалы с пивом; а тут красивая вещь, полезная, новенькая, огненно-красная, так и просится, чтобы ее украли.
Если вещь красивая, если она вам нравиться, не имеет значения, для чего она предназначена. Используйте ее, как хотите!
Франческо Пикколо — прозаик, романист, автор сценариев к двум десяткам фильмов и телесериалов, лауреат одной из самых престижных литературных наград — премии Стрега — и не менее престижной кинопремии «Давид ди Донателло». После шумного успеха книги «Минуты будничного счастья» он продолжил работу в том же жанре веселой мозаики, избрав на сей раз своим объектом будничные «несчастья», иначе говоря, все то, что в повседневной жизни может досаждать современному человеку. Забавные моменты невезения,...
Люди, которые хотят знать, как работает то или иное устройство: почему им мало того, что оно работает?
Франческо Пикколо — прозаик, романист, автор сценариев к двум десяткам фильмов и телесериалов, лауреат одной из самых престижных литературных наград — премии Стрега — и не менее престижной кинопремии «Давид ди Донателло». После шумного успеха книги «Минуты будничного счастья» он продолжил работу в том же жанре веселой мозаики, избрав на сей раз своим объектом будничные «несчастья», иначе говоря, все то, что в повседневной жизни может досаждать современному человеку. Забавные моменты невезения,...