Цитаты из книг
С этого расстояния Земля казалась очень маленькой и очень одинокой. Серая точка естественного спутника лишь подчеркивала это одиночество, как обручальное кольцо на левой руке подчеркивает одиночество вдовца.
Шесть галактических цивилизаций.
Пять погибших планет.
Четверо учёных из разных миров.
Три звёздные системы.
Два космических корабля.
И одна большая беда для всей Вселенной.
— Можно? Не занят?
— Предаюсь разврату, — отсалютовал ему рюмкой Валентин.
— Русские традиции! — просиял Матиас. — Старые добрые традиции!
— Налей и себе, — сказал Валентин. — Стань немного более русским.
Шесть галактических цивилизаций.
Пять погибших планет.
Четверо учёных из разных миров.
Три звёздные системы.
Два космических корабля.
И одна большая беда для всей Вселенной.
Когда цивилизация строится на непрерывной войне, от нее можно ждать любых технологических сюрпризов.
Шесть галактических цивилизаций.
Пять погибших планет.
Четверо учёных из разных миров.
Три звёздные системы.
Два космических корабля.
И одна большая беда для всей Вселенной.
Любопытство непреодолимо лишь в двух случаях — когда вы хотите сделать что-то с другими и когда другие что-то хотят сделать с вами.
Шесть галактических цивилизаций.
Пять погибших планет.
Четверо учёных из разных миров.
Три звёздные системы.
Два космических корабля.
И одна большая беда для всей Вселенной.
– Люди чураются сектантов, – пояснила Адиан.
– Лишний довод к тому, что он сюда не вернется и никого не привезет. Хотя, конечно, лучше было бы его убить.
Рыж глянул на Адиан с ужасом. А вот его подруга выглядела спокойной, даже кивнула.
– Мы не станем так начинать, – сказал Ян. – Возможно, придет день, когда мы будем защищать свою землю с оружием в руках. И не от врагов другого цвета, а от таких же, как мы, желающих выжить. Но мы вынужденно опустимся до этого, а не радостно упадем.
– Хорошо, – согласилась Адиан.
Шесть галактических цивилизаций.
Пять погибших планет.
Четверо учёных из разных миров.
Три звёздные системы.
Два космических корабля.
И одна большая беда для всей Вселенной.
Чтобы научиться любить землю, надо однажды подняться в небо.
Две тысячи лет назад в мир пришел Богочеловек, он совершил великое чудо и, уходя, оставил людям Слово, при помощи которого можно совершать невозможное. Но Слово доступно не всякому, обладать же им жаждут многие. И часто страшной смертью умирают те, у кого пытались Слово выпытать. Случилось, однако, так, что Словом, похоже, владеет мальчишка-подросток, оказавшийся в каторжном аду Печальных островов. Заполучить юного Марка, способного изменить судьбу мира, желают многие – защищать же его согласен...
- Вначале я решил, что Бэзила должно обрадовать наличие жены и детей, пускай и в другой реальности, - продолжал Марк. - Но потом я понял, что помимо жены он получил еще и тёщу.
Шесть галактических цивилизаций.
Пять погибших планет.
Четверо учёных из разных миров.
Три звёздные системы.
Два космических корабля.
И одна большая беда для всей Вселенной.
Так много благ народу обещают лишь в том случае, когда не собираются ничего выполнять.
Шесть галактических цивилизаций.
Пять погибших планет.
Четверо учёных из разных миров.
Три звёздные системы.
Два космических корабля.
И одна большая беда для всей Вселенной.
- Вы странные, странные существа. Вы наказываете друг друга за ошибки, которые были исправлены и не имели последствий. Наш вид так не поступает. Если нет последствий, то нет и ошибки.
Шесть галактических цивилизаций.
Пять погибших планет.
Четверо учёных из разных миров.
Три звёздные системы.
Два космических корабля.
И одна большая беда для всей Вселенной.
- Конечно. Китайцы говорят: "Лучшее время посадить дерево - двадцать лет назад..."
- Я знаю продолжение этой фразы, - сказал Бэзил. - "Следующее лучшее - сегодня".
Шесть галактических цивилизаций.
Пять погибших планет.
Четверо учёных из разных миров.
Три звёздные системы.
Два космических корабля.
И одна большая беда для всей Вселенной.
В старину говорили, что подарки богов всегда имеют скрытое несовершенство. Потому что божественный подарок без изъяна слишком велик для человека и сжигает его, как огонь.
Шесть галактических цивилизаций.
Пять погибших планет.
Четверо учёных из разных миров.
Три звёздные системы.
Два космических корабля.
И одна большая беда для всей Вселенной.
Быстрый путь нечасто ведёт туда, куда вам действительно нужно.
Шесть галактических цивилизаций.
Пять погибших планет.
Четверо учёных из разных миров.
Три звёздные системы.
Два космических корабля.
И одна большая беда для всей Вселенной.
- Всё-таки, Валя, вы русские, сплошь гомофобы.
- А вот и нет, - возмутился Валентин. - Если верить старым записям в соцсетях, то большую часть истории у нас в правоохранительные органы, в руководство спортивных команд и даже во власть набирали исключительно геев. Ты почитай!
Шесть галактических цивилизаций.
Пять погибших планет.
Четверо учёных из разных миров.
Три звёздные системы.
Два космических корабля.
И одна большая беда для всей Вселенной.
Неполное счастье всё равно лучше, чем горе. Дружба меньше, чем любовь, но куда больше, чем одиночество. Неизмеримо больше.
Шесть галактических цивилизаций.
Пять погибших планет.
Четверо учёных из разных миров.
Три звёздные системы.
Два космических корабля.
И одна большая беда для всей Вселенной.
Убивают от любви, убивают от ненависти, но никто не убивает от тоски. С ней просто живут, а потом от неё умирают.
Шесть галактических цивилизаций.
Пять погибших планет.
Четверо учёных из разных миров.
Три звёздные системы.
Два космических корабля.
И одна большая беда для всей Вселенной.
В гору ведут разные пути, но вид с вершины одинаков.
Шесть галактических цивилизаций.
Пять погибших планет.
Четверо учёных из разных миров.
Три звёздные системы.
Два космических корабля.
И одна большая беда для всей Вселенной.
Есть люди, которые умеют просить. Во-первых, это профессиональные нищие — не согбенные старушки, протягивающие за подаянием руку где-нибудь у магазина, а те, для кого побираться — профессия, занимающие места у церквей и кладбищ, в парках среди гуляющей публики и рядом с ресторанами, где подвыпившие кавалеры не преминут произвести впечатление на даму. Во-вторых, это прирожденные любители ездить на чужой шее — все мы знаем таких, а порой и дружим с ними: списывающими уроки в школе («ты алгебру сделал?»), пропускающими пары в институте («прикрой меня, ладно?»), опаздывающими на работу («скажи шефу, что я с утра тут кручусь»), зовущими нас на дачу («вскопаем огород — и шашлычок с пивком, ага?»). И мы брезгливо морщимся, но все же подаем первым, мы ругаемся вполголоса, но все же помогаем вторым. В конце концов, у нас всегда есть возможность отвернуться от нищего или отказать слишком уж надоедливому приятелю.
Но есть и третья категория профессионалов. Самая ужасная, ибо от нее не скрыться.
Это политики.
«Народ должен поддержать нашу партию!»
«Пенсионеры должны потуже затянуть пояса!»
«Шахтеры должны войти в нашу ситуацию!»
«Партнеры должны учитывать наши интересы!»
«Предприниматели должны подумать об интересах государства!»
И от этих просьб никому уклониться не удается. Народ поддерживает, пенсионеры затягивают, шахтеры входят, партнеры учитывают, предприниматели думают.
Потому что эти просьбы на самом-то деле имеют силу приказа. Это просьба ленивого нищего с пистолетом в руке.
Сначала был «Черновик». Роман, покоривший сердца сотен тысяч любителей фантастики.
Теперь человек, стертый из этого мира, сумел разорвать невидимые цепи, привязавшие его к миру иному.
Он свободен, но бывшие хозяева по-прежнему охотятся за ним.
«Черновик» судьбы написан.
Настало время «Чистовика»!
Логика — штука хорошая. Хоть и подлая.
Сначала был «Черновик». Роман, покоривший сердца сотен тысяч любителей фантастики.
Теперь человек, стертый из этого мира, сумел разорвать невидимые цепи, привязавшие его к миру иному.
Он свободен, но бывшие хозяева по-прежнему охотятся за ним.
«Черновик» судьбы написан.
Настало время «Чистовика»!
Кроме русских и хохлов — только поляки способны живому человеку в рот спирт вливать.
Сначала был «Черновик». Роман, покоривший сердца сотен тысяч любителей фантастики.
Теперь человек, стертый из этого мира, сумел разорвать невидимые цепи, привязавшие его к миру иному.
Он свободен, но бывшие хозяева по-прежнему охотятся за ним.
«Черновик» судьбы написан.
Настало время «Чистовика»!
Мы всегда склонны недооценивать своих ровесников. Да, нам с ними комфортнее всего, мы слушаем одну музыку, читаем одни книги, работаем (хотя бы поначалу) на одинаковых должностях — в словосочетаниях "молодой инженер", "молодой врач" или "молодой сисадмин" существенно будет все-таки прилагательное. Но вот каких-то великих дел мы от них не ждем. Нам проще смириться с мудростью стариков, опытом зрелых людей или даже гениальностью ребенка. Но наш ровесник — ну как он может совершить что-то значительное, как может пользоваться уважением и любовью больше, чем мы? Это же Колька, Петька, Сережка. Мы с ним в детском саду дрались, в школе хулиганили, в студенчестве оттягивались. Я же его знаю как облупленного, он обалдуй обалдуем, хороший парень, но звезд с неба не хвата... Что? Хватает? Вот прямо так? Его научные статьи во всем мире публикуются, его в Гарвард зовут лекции читать? Да не может быть... меня преподаватели всегда ему в пример ставили...
Наверное, все дело именно в этом. Когда видишь своего ровесника, который пользуется всеобщим уважением, возникает... ну, даже не зависть. Что-то вроде растерянности и сомнения. И невольно думаешь, а мог бы ты сам оказаться на его месте?
Сначала был «Черновик». Роман, покоривший сердца сотен тысяч любителей фантастики.
Теперь человек, стертый из этого мира, сумел разорвать невидимые цепи, привязавшие его к миру иному.
Он свободен, но бывшие хозяева по-прежнему охотятся за ним.
«Черновик» судьбы написан.
Настало время «Чистовика»!
Зима - это очень симпатичное время года. Если без ветра...
Сначала был «Черновик». Роман, покоривший сердца сотен тысяч любителей фантастики.
Теперь человек, стертый из этого мира, сумел разорвать невидимые цепи, привязавшие его к миру иному.
Он свободен, но бывшие хозяева по-прежнему охотятся за ним.
«Черновик» судьбы написан.
Настало время «Чистовика»!
Прогулка по незнакомому городу, если вы не стёрли ноги, не валитесь от усталости, имеете в кармане хоть немного денег, а в запасе несколько дней, — это одно из самых приятных на свете занятий.
Сначала был «Черновик». Роман, покоривший сердца сотен тысяч любителей фантастики.
Теперь человек, стертый из этого мира, сумел разорвать невидимые цепи, привязавшие его к миру иному.
Он свободен, но бывшие хозяева по-прежнему охотятся за ним.
«Черновик» судьбы написан.
Настало время «Чистовика»!
"Как хорошо быть молодым и горячим! Верить, что у тьмы есть сердце, у врага – имя, а у экспериментов – цель…"
Сначала был «Черновик». Роман, покоривший сердца сотен тысяч любителей фантастики.
Теперь человек, стертый из этого мира, сумел разорвать невидимые цепи, привязавшие его к миру иному.
Он свободен, но бывшие хозяева по-прежнему охотятся за ним.
«Черновик» судьбы написан.
Настало время «Чистовика»!
Как известно, после третьей бутылки понты пропадают, и все пиво становится одинаково вкусным.
Сначала был «Черновик». Роман, покоривший сердца сотен тысяч любителей фантастики.
Теперь человек, стертый из этого мира, сумел разорвать невидимые цепи, привязавшие его к миру иному.
Он свободен, но бывшие хозяева по-прежнему охотятся за ним.
«Черновик» судьбы написан.
Настало время «Чистовика»!
Кино - это чтение для нищих духом. Для тех, кто не способен представить себе войну миров, вообразить себя на мостике "Наутилуса" или в кабинете Ниро Вулфа.
Сначала был «Черновик». Роман, покоривший сердца сотен тысяч любителей фантастики.
Теперь человек, стертый из этого мира, сумел разорвать невидимые цепи, привязавшие его к миру иному.
Он свободен, но бывшие хозяева по-прежнему охотятся за ним.
«Черновик» судьбы написан.
Настало время «Чистовика»!