«Жаль, что мы оба уже мертвы, — думал я. — Хотя если бы мы не умерли, так и не встретились бы… Где я, наемник, и где княжна! Хотя кто его знает…»
— От твоей простоты, Север, иногда не знаешь, плакать или смеяться! — вздохнула Эсси.
— Это не моя простота. Это мудрость предков.
— Ею ты что угодно можешь объяснить!
— Ну так на то она и мудрость, — серьезно сказал я.
— Большая любовь, — произнесла она задумчиво.
— Да никакая это… — начал было я, но вдруг осекся и сказал: — Ты права, уважаемая. Большая. Первая и последняя. И даже смерть не разлучит нас. И даже Великий Нижний. Мы его уже довели.
Вскрывать старые раны всегда больно. Но нужно, иначе и помереть можно - та гниль, что внутри, всю кровь отравит, вот тебе и конец придет.
Кого-то кладут в землю, и они прорастают деревьями и травой. Кого-то опускают в море, и они становятся морской пеной и яркими огнями, что тянутся за кормой летними ночами. А кого-то пожирает жаркий огонь, и они уходят высоко, выше, чем летают птицы, к самому солнцу, и оттуда могут видеть, что творится на земле.
— Ничего себе, у нее топор в руке, а я «не бойся»… – бормотал он по пути. – У меня только нож, да и тот паршивый, супротив топора с таким соваться смысла нет, и не важно, что тот у девицы в руке… А рука-то, сразу видать, уверенная, не дрова колола, ох не дрова…
-А что бы ты отдала, лишь бы вернуть себе прежнее лицо? - спросил бродяга, глядя мне в глаза.-Свою гордыню, - ответила я после паузы и отвернулась.
Когда очень больно, человек, чтобы не сойти с ума, выстраивает у себя внутри крепостную стену и прячет за ней все, что связано с причиняющим боль, и не важно, была ли это смерть близкого человека, какое-то другое несчастье... А когда проходит время, стена начинает разрушаться. То один камень выпадет, то другой, и ты уже можешь понемножку вспоминать о былом, но не выть от горя и не разбивать голову о стену.
– Рыжий, – ответила я и закусила губу. – Ты – Рыжий. Бродяга лихой-мимохожий, как ты говоришь. А Саннежи больше нет, он ушел за горизонт, и оттуда не возвращаются. Если я его и увижу, то только там, за последней чертой… Пускай в тебе есть что-то от него, но ты – не он, это ты верно говоришь. Ты сам по себе, и… Рыжий, ты – это ты. И ты мне нужен, как тебе – вольный ветер…– Цепью за ногу приковать хочешь, значит? – вдруг ухмыльнулся он.– Зоркого вспомни. Он ни пут, ни клобука не знал, а всегда возвращался, – в тон ему ответила я. – И нет у него на лапе цепи. Только колечко тоненькое, сам ведь видел!– С именем хозяина, да?– Дожили! – воскликнула я. – Королева бродягу уговаривает на ней жениться, а он отбивается руками и ногами! Топор, может, одолжить? Иначе ты со мной не сладишь!– А, так это было предложение? – ухмыльнулся Рыжий и почесал в затылке.
...легко быть сильной, умной-разумной и самой лучшей, когда за спиной у тебя всегда кто-то стоит, кто-то, кому ты можешь доверять, кто никогда не предаст, всегда поможет и поддержит…
– Ну, чего она? – прошептал над ухом знакомый голос. Медда, что ли?– Да ничего, в обмороке, – ответил другой. А это точно Леата! Слава Создателю, жива! – Шутка ли, после такого… Ничего, скоро придет в себя. Да шагай ты ровней, не бревно несешь!– Знаешь, я тоже еще на ногах нетвердо стою, – мрачно ответил знакомый мужской голос. – Не каждый день меня убивают!– На тебе ни царапинки нет, так что умолкни!– Да говорю же, я сама могу, – встряла Медда, – она легонькая, сестрица-то потяжелее будет, а и ту я снесла. Ну-ка, дай!– Не отдам, – тихо произнес мужчина, и я почувствовала, как он сильнее притиснул меня к себе. – Никому не отдам. Как она меня…
Я как он, – сказал Рыжий, помолчав. – Не могу душу разорвать. Уйти насовсем и думать каждый миг, как ты да что с тобой… хуже пытки. А небо никуда от меня не делось, вон оно, прямо над головой, а кругом лес, чем плохо? И цепью за ногу я не прикован, – добавил он с ухмылкой, – ты сама сказала. Уж отпустишь на денек-другой побродить, а? А то я от города устаю. Привыкнуть привыкну, но…– Я и сама с тобой поброжу, – ответила я. – Если возьмешь.Он ничего не ответил, только обнял еще крепче прежнего.
Ничего не имею против кошек, мышей не боюсь, но есть с ними из одной тарелки все же не желаю.
— Если любишь, сумеешь позвать так, чтобы понял, а если любит он, то услышит, в какой дали бы ни скитался, – серьезно сказала ведьма.
Создатель иногда отпускает хороших людей, чтобы они могли посмотреть на своих родных, – заговорщицким шепотом говорит старший мальчик, вытирая зареванную физиономию младшему. – Тогда они притворяются птицами и глядят на нас с высоты. Так что, когда в другой раз увидишь лебедей, помаши им – кто знает, вдруг твоя мама летит с ними и видит тебя?
У него чуткие пальцы, жесткие, правда, но когда он касался меня, я застывала, не в силах думать о чем-либо еще.
От его улыбки невозможно отвести глаз… Нет, великое море, Эрвин совсем не хорош собой, но когда он улыбается – словно появляется просвет в тучах, и его обычное в общем-то лицо преображается и делается таким красивым…
Люди, знаешь ли, запросто могут убить раненого врага, но не друга.
– Ну, говорят, некоторые влюбляются в своих тюремщиков, только жалкая это любовь. Жалкая и страшная.
На всех не хватит алых парусов.
Борт корабля вблизи уныл и грязен.
Не будет никакой волшебной связи -
На всех не хватит алых парусов.На палубе нет места скрипачам:
Там пушки, кой-какая снасть, гарпуны...
Не пропоют над морем нежно струны -
На палубе нет места скрипачам.И капитан на Грея не похож:
Немолод, выпивает, матерится
И часто забывает утром бриться...
Нет, капитан на Грея не похож.Хоть груз на корабле из дальних стран,
Но нет диковин, золота, кораллов...
Тюлений жир и шкуры, рог нарвала:
Да, груз на корабле из дальних стран.На корабле команда на подбор:
Десятка два умелых и отпетых,
Им жизнь чужая - мелкая монета...
На корабле команда - на подбор.Бывает поножовщина в порту:
Иным потеха, а другим - на горе.
А мертвых похоронят завтра в море...
Бывает... Поножовщина в порту.Корабль называется "Секрет",
Нет, не в насмешку, просто так совпало.
Крик чаек, ветер, поворот штурвала...
Корабль называется - "Секрет".А ты, как ни крути - но не Ассоль:
Уж не девчонка, сыну третий годик.
Отец неведом - был приезжим вроде...
Да, ты так уж и вовсе не Ассоль.-Сегодня возвращается "Секрет".
-Полгода нет! Уж верно, груз приличный!
"Он возвращается. Он жив. Отлично..."
Ты улыбаешься - ведь это твой секрет.Ты будешь ждать на пристани, ведь так?
Под плеск волны о крепкий брус причала...
И вечер одевает снасти алым...
Ты будешь ждать на пристани. Вот так.
— Что мне делать? — спросила она резко. — Как остаться собой?— Глупый вопрос, — сказал он. — Собой нельзя остаться. Собой можно только быть.
— Неопределенность — это еще не самое скверное, — пожала плечами Мария-Антония. — Неизвестность еще дает шанс надеяться на лучшее. Намного хуже, когда ты всё знаешь наперед и видишь, что выхода нет.
Я плыву по реке сновидений,
Я листаю старинные книги.
Их страницы, истерты и ломки,
Мне раскроют все тайны, миг - и...
Произвольно меняю обличья.
Пролечу, проплыву, распластаюсь...
В каждом теле, с душою на выбор
Проживу, согрешу - и раскаюсь.
Взмою я в небеса вольным ветром,
Я обрушусь в пучину морскую,
Я теперь, как стихия, свободна...
Отчего же тогда я тоскую?
Я листаю старинные книги -
Их страницы истерты и тонки.
Не сокрыто в них тайн мирозданья,
Лишь возможного счастья осколки.
Я плыву по реке сновидений...
Где лишь морок, где явь - я не знаю.
И, в надежде найти все ответы
Я старинные книги листаю...
На всех не хватит алых парусов.
Борт корабля вблизи уныл и грязен.
Не будет никакой волшебной связи -
На всех не хватит алых парусов.На палубе нет места скрипачам:
Там пушки, кой-какая снасть, гарпуны...
Не пропоют над морем нежно струны -
На палубе нет места скрипачам.И капитан на Грея не похож:
Немолод, выпивает, матерится
И часто забывает утром бриться...
Нет, капитан на Грея не похож.Хоть груз на корабле из дальних стран,
Но нет диковин, золота, кораллов...
Тюлений жир и шкуры, рог нарвала:
Да, груз на корабле из дальних стран.На корабле команда на подбор:
Десятка два умелых и отпетых,
Им жизнь чужая - мелкая монета...
На корабле команда - на подбор.Бывает поножовщина в порту:
Иным потеха, а другим - на горе.
А мертвых похоронят завтра в море...
Бывает... Поножовщина в порту.Корабль называется "Секрет",
Нет, не в насмешку, просто так совпало.
Крик чаек, ветер, поворот штурвала...
Корабль называется - "Секрет".А ты, как ни крути - но не Ассоль:
Уж не девчонка, сыну третий годик.
Отец неведом - был приезжим вроде...
Да, ты так уж и вовсе не Ассоль.-Сегодня возвращается "Секрет".
-Полгода нет! Уж верно, груз приличный!
"Он возвращается. Он жив. Отлично..."
Ты улыбаешься - ведь это твой секрет.Ты будешь ждать на пристани, ведь так?
Под плеск волны о крепкий брус причала...
И вечер одевает снасти алым...
Ты будешь ждать на пристани. Вот так.
— Что мне делать? — спросила она резко. — Как остаться собой?— Глупый вопрос, — сказал он. — Собой нельзя остаться. Собой можно только быть.
— Неопределенность — это еще не самое скверное, — пожала плечами Мария-Антония. — Неизвестность еще дает шанс надеяться на лучшее. Намного хуже, когда ты всё знаешь наперед и видишь, что выхода нет.