Цитаты из книг
На высотку опускалась тьма, и Уайлдер больше и больше тупел, напуская на себя грубость, как провинившийся отрок выпендривается перед директрисой.
Сорок этажей, тысяча квартир, две тысячи жильцов — это и есть высотка, одна из пяти запланированных в новом жилом комплексе в Лондоне. Полная самообеспеченность, включая торговый центр, салон-парикмахерскую, два плавательных бассейна, спортивный зал и начальную школу для детей — несомненно, это образец будущего, новая социальная структура, дивный новый мир… Вот только начинается что-то неладное — с электричеством, с лифтами, с мусоропроводом… Кто виноват? Виноваты другие — те, кто сверху, те,...
Вести себя как выродок становилось тем легче, чем выше он поднимался.
Сорок этажей, тысяча квартир, две тысячи жильцов — это и есть высотка, одна из пяти запланированных в новом жилом комплексе в Лондоне. Полная самообеспеченность, включая торговый центр, салон-парикмахерскую, два плавательных бассейна, спортивный зал и начальную школу для детей — несомненно, это образец будущего, новая социальная структура, дивный новый мир… Вот только начинается что-то неладное — с электричеством, с лифтами, с мусоропроводом… Кто виноват? Виноваты другие — те, кто сверху, те,...
Звук он отключил — не от скуки документальных фильмов и комедийных сериалов, а от бессмысленности. Даже реклама, так нацеленная на повседневную реальность, казалась трансляцией с другой планеты.
Сорок этажей, тысяча квартир, две тысячи жильцов — это и есть высотка, одна из пяти запланированных в новом жилом комплексе в Лондоне. Полная самообеспеченность, включая торговый центр, салон-парикмахерскую, два плавательных бассейна, спортивный зал и начальную школу для детей — несомненно, это образец будущего, новая социальная структура, дивный новый мир… Вот только начинается что-то неладное — с электричеством, с лифтами, с мусоропроводом… Кто виноват? Виноваты другие — те, кто сверху, те,...
Безоблачное небо, скучное, как воздух над остывшей ванной, зависло над бетонными стенами и пандусами жилого комплекса.
Сорок этажей, тысяча квартир, две тысячи жильцов — это и есть высотка, одна из пяти запланированных в новом жилом комплексе в Лондоне. Полная самообеспеченность, включая торговый центр, салон-парикмахерскую, два плавательных бассейна, спортивный зал и начальную школу для детей — несомненно, это образец будущего, новая социальная структура, дивный новый мир… Вот только начинается что-то неладное — с электричеством, с лифтами, с мусоропроводом… Кто виноват? Виноваты другие — те, кто сверху, те,...
Ничто не сохраняется так долго, как страх.
Проза Джеймса Грэма Балларда (р. 1930), оставаясь по сути научной фантастикой, давно заняла свое место в пантеоне Высокой Литературы. Призрачные ландшафты его романов-катастроф облечены в отточенную форму, приключения героев оборачиваются рискованной, на грани ясновидения и безумия, одиссеей. Баллард — экспериментатор, сюрреалист, исследователь «внутреннего пространства». Юнг и Камю, Эрнст и Дали, Олдис и Берроуз — тайные или явные соавторы его книг, в разное время экранизированных Стивеном...
Как психоанализ врачует психические травмы, перенесённые человеком в детстве, так и мы теперь заглядываем в археопсихическое прошлое, открывая древнейшие табу, спавшие целые эпохи.
Проза Джеймса Грэма Балларда (р. 1930), оставаясь по сути научной фантастикой, давно заняла свое место в пантеоне Высокой Литературы. Призрачные ландшафты его романов-катастроф облечены в отточенную форму, приключения героев оборачиваются рискованной, на грани ясновидения и безумия, одиссеей. Баллард — экспериментатор, сюрреалист, исследователь «внутреннего пространства». Юнг и Камю, Эрнст и Дали, Олдис и Берроуз — тайные или явные соавторы его книг, в разное время экранизированных Стивеном...
...человека слишком строгого и слишком опытного, чтобы заботиться о чём-нибудь, что прямо его не касается.
Проза Джеймса Грэма Балларда (р. 1930), оставаясь по сути научной фантастикой, давно заняла свое место в пантеоне Высокой Литературы. Призрачные ландшафты его романов-катастроф облечены в отточенную форму, приключения героев оборачиваются рискованной, на грани ясновидения и безумия, одиссеей. Баллард — экспериментатор, сюрреалист, исследователь «внутреннего пространства». Юнг и Камю, Эрнст и Дали, Олдис и Берроуз — тайные или явные соавторы его книг, в разное время экранизированных Стивеном...
Он взглянул на изысканный профиль Беатрис, на её карминовый лоснящийся рот и лакированные ногти, смущённый тяжелым запахом парфюмерии и шелестом её парчового платья. После насилия и мерзостей последних дней он чувствовал себя как археолог, покрытый пылью, наступивший в гробнице Нефертити на изящную маску.
Проза Джеймса Грэма Балларда (р. 1930), оставаясь по сути научной фантастикой, давно заняла свое место в пантеоне Высокой Литературы. Призрачные ландшафты его романов-катастроф облечены в отточенную форму, приключения героев оборачиваются рискованной, на грани ясновидения и безумия, одиссеей. Баллард — экспериментатор, сюрреалист, исследователь «внутреннего пространства». Юнг и Камю, Эрнст и Дали, Олдис и Берроуз — тайные или явные соавторы его книг, в разное время экранизированных Стивеном...
Классический пример такого механизма — отношение полевой мыши к силуэту ястреба. Даже вырезанный из бумаги силуэт ястреба, поднесенный к клетке, заставляет мышь в панике искать спасения...
...Просто все мы в глубине носим память о тех временах, когда огромные пауки были смертельно опасны, когда ящеры были господствующей формой жизни на планете.
Проза Джеймса Грэма Балларда (р. 1930), оставаясь по сути научной фантастикой, давно заняла свое место в пантеоне Высокой Литературы. Призрачные ландшафты его романов-катастроф облечены в отточенную форму, приключения героев оборачиваются рискованной, на грани ясновидения и безумия, одиссеей. Баллард — экспериментатор, сюрреалист, исследователь «внутреннего пространства». Юнг и Камю, Эрнст и Дали, Олдис и Берроуз — тайные или явные соавторы его книг, в разное время экранизированных Стивеном...
Глядя вверх на их древние, лишенные выражения морды, Керанс ощущал ужас, который они вызывали, как наследие ужасных джунглей палеозоя, когда рептилии уступили перед натиском млекопитающих, и чувствовал непримиримую ненависть, которую испытывает один зоологический класс к другому, победившему его.
Проза Джеймса Грэма Балларда (р. 1930), оставаясь по сути научной фантастикой, давно заняла свое место в пантеоне Высокой Литературы. Призрачные ландшафты его романов-катастроф облечены в отточенную форму, приключения героев оборачиваются рискованной, на грани ясновидения и безумия, одиссеей. Баллард — экспериментатор, сюрреалист, исследователь «внутреннего пространства». Юнг и Камю, Эрнст и Дали, Олдис и Берроуз — тайные или явные соавторы его книг, в разное время экранизированных Стивеном...
Как иногда говорил себе Керанс, генеалогическое дерево человечества постепенно сокращается, двигаясь назад во времени. Когда-нибудь может наступить такой момент, когда вторые Адам и Ева обнаружат себя одинокими в новом Эдеме.
Проза Джеймса Грэма Балларда (р. 1930), оставаясь по сути научной фантастикой, давно заняла свое место в пантеоне Высокой Литературы. Призрачные ландшафты его романов-катастроф облечены в отточенную форму, приключения героев оборачиваются рискованной, на грани ясновидения и безумия, одиссеей. Баллард — экспериментатор, сюрреалист, исследователь «внутреннего пространства». Юнг и Камю, Эрнст и Дали, Олдис и Берроуз — тайные или явные соавторы его книг, в разное время экранизированных Стивеном...
Врожденный механизм, проспавший в вашей цитоплазме много миллионов лет, проснулся. Повышение уровня радиации солнца и температуры влекут нас назад, к спинному мозгу, к поясничному нерву, в древние моря, в область психологии — невроники. Это всеобщий биофизический возраст. Мы на самом деле помним эти древние болота и лагуны.
Проза Джеймса Грэма Балларда (р. 1930), оставаясь по сути научной фантастикой, давно заняла свое место в пантеоне Высокой Литературы. Призрачные ландшафты его романов-катастроф облечены в отточенную форму, приключения героев оборачиваются рискованной, на грани ясновидения и безумия, одиссеей. Баллард — экспериментатор, сюрреалист, исследователь «внутреннего пространства». Юнг и Камю, Эрнст и Дали, Олдис и Берроуз — тайные или явные соавторы его книг, в разное время экранизированных Стивеном...
Ничто не сохраняется так долго, как страх. Где-то в глубинах организма имеются древние, миллионолетнего возраста механизмы, которые спали на протяжении тысяч поколений, но сохранили свои возможности нетронутыми.
Проза Джеймса Грэма Балларда (р. 1930), оставаясь по сути научной фантастикой, давно заняла свое место в пантеоне Высокой Литературы. Призрачные ландшафты его романов-катастроф облечены в отточенную форму, приключения героев оборачиваются рискованной, на грани ясновидения и безумия, одиссеей. Баллард — экспериментатор, сюрреалист, исследователь «внутреннего пространства». Юнг и Камю, Эрнст и Дали, Олдис и Берроуз — тайные или явные соавторы его книг, в разное время экранизированных Стивеном...
Существуют старейшие воспоминания на Земле, закрепленные в каждой хромосоме и в каждом гене. Каждый шаг, сделанный нами по пути эволюции, — веха, закрепленная в органической памяти — от энзимов, контролирующих углеродно-кислородный цикл, до сплетения нервов спинного мозга и миллиардов клеток головного мозга — везде записаны тысячи решений, принятых в периоды внезапных физико-химических кризисов.
Проза Джеймса Грэма Балларда (р. 1930), оставаясь по сути научной фантастикой, давно заняла свое место в пантеоне Высокой Литературы. Призрачные ландшафты его романов-катастроф облечены в отточенную форму, приключения героев оборачиваются рискованной, на грани ясновидения и безумия, одиссеей. Баллард — экспериментатор, сюрреалист, исследователь «внутреннего пространства». Юнг и Камю, Эрнст и Дали, Олдис и Берроуз — тайные или явные соавторы его книг, в разное время экранизированных Стивеном...
Смятое тело спортивной машины превратило ее в существо свободно и патологически сексуальное, высвобождающее здесь, возле металлических переборок и сочащейся охладительной жидкости мотора, все извращенные возможности своей плоти.
В автокатастрофе гибнет известный телеведущий Роберт Воган. Но мало кто знает, что аварийную ситуацию спроектировал сам погибший. И для Вогана, и для оставшихся в живых его друзей, любящих нетрадиционные сексуальные забавы, секс в автомобиле на грани аварии не мог сравниться ни с одним из способов получения наслаждений...
Тело Воана, с его непривлекательной кожей и лоснящейся бледностью, обретало жесткую изувеченную красоту, гармонирующую с тщательно размеченным ландшафтом автострады.
В автокатастрофе гибнет известный телеведущий Роберт Воган. Но мало кто знает, что аварийную ситуацию спроектировал сам погибший. И для Вогана, и для оставшихся в живых его друзей, любящих нетрадиционные сексуальные забавы, секс в автомобиле на грани аварии не мог сравниться ни с одним из способов получения наслаждений...
Она испытывала естественное и здоровое любопытство к извращенности во всех ее формах.
В автокатастрофе гибнет известный телеведущий Роберт Воган. Но мало кто знает, что аварийную ситуацию спроектировал сам погибший. И для Вогана, и для оставшихся в живых его друзей, любящих нетрадиционные сексуальные забавы, секс в автомобиле на грани аварии не мог сравниться ни с одним из способов получения наслаждений...
Он мечтал о посольских лимузинах, которые врезаются в сминающиеся танкеры с бутаном, о полных нарядно одетых детей такси, сталкивающихся лоб в лоб перед яркими витринами безлюдных супермаркетов. Он мечтал о разлученных братьях и сестрах, случайно встречающих друг друга в точке столкновения, на стыках дорог возле нефтеперерабатывающих заводов, когда в этом соединяющемся металле и в протуберанцах их мозговой ткани, расцветающих под алюминиевыми насосными камерами и химическими резервуарами, проявится бессознательный инцест.
В автокатастрофе гибнет известный телеведущий Роберт Воган. Но мало кто знает, что аварийную ситуацию спроектировал сам погибший. И для Вогана, и для оставшихся в живых его друзей, любящих нетрадиционные сексуальные забавы, секс в автомобиле на грани аварии не мог сравниться ни с одним из способов получения наслаждений...
Я вглядывался в свое бледное лицо манекена, пытаясь прочесть его черты. Эта гладкая кожа, казалось, принадлежала персонажу какого-то фантастического фильма, который покинул летательный аппарат и ступил на светящуюся почву незнакомой планеты. В любой момент моя кожа могла соскользнуть.
В автокатастрофе гибнет известный телеведущий Роберт Воган. Но мало кто знает, что аварийную ситуацию спроектировал сам погибший. И для Вогана, и для оставшихся в живых его друзей, любящих нетрадиционные сексуальные забавы, секс в автомобиле на грани аварии не мог сравниться ни с одним из способов получения наслаждений...
Я теперь думаю о других катастрофах, которые мы воображали, абсурдных смертях раненых, калек и безумцев. Я думаю об автокатастрофах психопатов, неправдоподобных столкновениях, выдуманных в припадках желчного самоотвращения, отвратительных трагедиях, измышленных в угнанных автомобилях на пути вдоль автострад между машин утомленных работой конторщиков. Я думаю об абсурдных автокатастрофах неврастенических домохозяек, возвращающихся из венерологических клиник и врезающихся в припаркованные машины на пригородных проспектах. Я думаю о катастрофах возбужденных шизофреников, сталкивающихся лоб в лоб с припаркованными автофургонами прачечных на улицах с односторонним движением; о депрессивных маньяках, смятых во время бесцельного разворота на дорожной развязке; о неудачливых параноиках, едущих на полной скорости к кирпичным стенам в конце всем известных тупиков; о сиделках садистках, обезглавленных в перевернутой на опасном перекрестке машине; о лесбиянках – менеджерах супермаркетов, сгорающих в разбитых клетях их миниатюрных автомобильчиков под стоическими взглядами немолодых пожарников; о дебильных детях, сплющенных в цепном столкновении, – их глаза наименее искалечены смертью; об автобусах с психически недоразвитыми пассажирами, мужественно падающими в придорожные канавы индустриальных отходов.
В автокатастрофе гибнет известный телеведущий Роберт Воган. Но мало кто знает, что аварийную ситуацию спроектировал сам погибший. И для Вогана, и для оставшихся в живых его друзей, любящих нетрадиционные сексуальные забавы, секс в автомобиле на грани аварии не мог сравниться ни с одним из способов получения наслаждений...
Для Воана каждая разбитая машина излучала дрожь наслаждения: сложной геометрией измятого бампера, неожиданными вариациями расшибленных радиаторных решеток, гротескным нависанием вдавленной в пах водителю панели управления, словно в каком-то тщательно выверенном акте машинной похоти. Глубоко личное время и место отдельного человеческого существа навсегда окаменело здесь, в этой сети хромированных лезвий и изморози стекла.
В автокатастрофе гибнет известный телеведущий Роберт Воган. Но мало кто знает, что аварийную ситуацию спроектировал сам погибший. И для Вогана, и для оставшихся в живых его друзей, любящих нетрадиционные сексуальные забавы, секс в автомобиле на грани аварии не мог сравниться ни с одним из способов получения наслаждений...
Присутствие Воана - где-то рядом со мной, на одной из этих переполненных улиц-убедило меня в том, что можно найти некий ключ к грядущему автогеддону. Его фотографии половых актов, фрагментов радиаторных решеток и приборных панелей, сочленений локтя и оконной стойки, женских половых органов и циферблатов демонстрировали возможности новой логики, порожденной этими размножающимися артефактами, представляя законы родства между чувственностью и энергией сжигаемого топлива.
В автокатастрофе гибнет известный телеведущий Роберт Воган. Но мало кто знает, что аварийную ситуацию спроектировал сам погибший. И для Вогана, и для оставшихся в живых его друзей, любящих нетрадиционные сексуальные забавы, секс в автомобиле на грани аварии не мог сравниться ни с одним из способов получения наслаждений...
Осколки стекла, смешанные с обломками его лица и плеч, усыпали серебряным снегом траву вокруг испытательной машины - конфетти смерти.
В автокатастрофе гибнет известный телеведущий Роберт Воган. Но мало кто знает, что аварийную ситуацию спроектировал сам погибший. И для Вогана, и для оставшихся в живых его друзей, любящих нетрадиционные сексуальные забавы, секс в автомобиле на грани аварии не мог сравниться ни с одним из способов получения наслаждений...
Мое недолгое пребывание в больнице уже убедило меня, что медицинская профессия открывает двери для любого, кто лелеет неприязнь к человеческой породе.
В автокатастрофе гибнет известный телеведущий Роберт Воган. Но мало кто знает, что аварийную ситуацию спроектировал сам погибший. И для Вогана, и для оставшихся в живых его друзей, любящих нетрадиционные сексуальные забавы, секс в автомобиле на грани аварии не мог сравниться ни с одним из способов получения наслаждений...
Помимо прочего, чем выше он забирался, тем в худшей физической форме находил местных. - долгие часы на велотренажере готовили их только к долгим часам на велотренажере.
Сорок этажей, тысяча квартир, две тысячи жильцов — это и есть высотка, одна из пяти запланированных в новом жилом комплексе в Лондоне. Полная самообеспеченность, включая торговый центр, салон-парикмахерскую, два плавательных бассейна, спортивный зал и начальную школу для детей — несомненно, это образец будущего, новая социальная структура, дивный новый мир… Вот только начинается что-то неладное — с электричеством, с лифтами, с мусоропроводом… Кто виноват? Виноваты другие — те, кто сверху, те,...