И окончательно себя убедив, что шкаф - это просто шкаф, я решительно распахнула дверцы.
Изумленное молчание длилось секунды две, и я заорала так, что у самой в ушах зазвенело.
Сидящий в шкафу рогатый конь задумчиво на меня покосился, аккуратно сложил газету, которую до этого читал, и тоже заорал. Причем еще громче. После чего невозмутимо дверцы шкафа закрыл.
- Слушай, единорог, тебя стучаться не учили? - раздраженно поинтересовался Савельхей.
Боня невозмутимо стукнул копытом по двери.
- Так пойдет? Или двумя надо?
Но мне очень нужен был кто-то, кому я могла довериться! Кто-то, кто не проболтается о моей тайне. Кто-то мудрый, всезнающий и более-менее адекватный в этом магическом дурдоме.
***
- Так, давай еще раз, - Бонифаций набил трубку свежим табаком, - что там всучила тебе эта Некотлета?
Ничего не предопределено, будущее меняется от каждого принятого решения.
- Я знал, что ты будешь по мне скучать.
- Извини, но ты не в моем вкусе, - тут же отозвался Бонифаций.
- И уже не в моем, - с оскорбленным видом добавила нимфа.
- А в моем никогда и не был, - угрюмо подытожила я.
Но эльф, видимо, заранее запасся терпением и на наши реплики и бровью не повел.
- Мы ведь с тобой больше не увидимся, - мрачно напомнила я. - Ты же сам только об этом и мечтаешь. А я навязываться не собираюсь. Так что еще немного, и все, адьес, разойдемся как в море корабли. Могу даже пообещать, если хочешь, что искать тебя не буду.
- Зато я тебя найду, - спокойно и будто бы даже равнодушно парировал Савельхей. - Где бы ты ни была.
На последовавшие ее "танцы с бубном" даже Бонифаций высунулся из ванной посмотреть.
Оглядел искрящиеся в воздухе огоньки, туда-сюда скачущую и что-то бормочущую нимфу,
понуро стоящую в углу меня и тихо ржущих на подоконнике светлячков.
И выдал:
- Можно я буду делать вид, что с вами незнаком?
За время блуждания по лесу у меня уже весь энтузиазм иссяк. Зато у избранной его, похоже , было с избытком.
- У тебя дверь чего-то захлопнулась.
- Сквозняк, - невозмутимо констатировал Савельхей.
- И заперлась, - я тщетно подергала ручку.
- Очень сильный сквозняк.
...несмотря ни на что, сейчас я все же в лучшем положении, чем в свой прошлый первый день здесь.
Никуда идти не хотелось, делать тоже ничего не хотелось.Зачем? Какой в этом смысл?
Как бы мерзко ни было на душе, как бы ни хотелось выть и лезть на стену, придется жить дальше.
Как гласит народная мудрость, из двух зол нужно выбирать меньшее.Недолго подумав, я решила, что это самое "меньшее зло"- все-таки Савельхей.
- Я не хочу расстраивать вас и говорить очевидные вещи. Например, о том, что у старшекурсников шансов на выживание при встрече с тьмой все же больше, чем у первого курса…
По залу прокатился недовольный рокот. Ну еще бы! Он ведь только что почти прямо заявил: «Сожалению, но вы умрете все равно».
Из темноты коридора спешно показалась Николетта. Увидела пришибленного Алистера и перепуганно ойкнула.
-А с ним-то что?
-Затылкокопытная эпидемия,- мрачно пояснила я.
Избранная пару раз моргнула, видимо, пытаясь осознать мои слова. Но тут же переключилась на другое:
-Я разведала, дальше чисто, так что потащили скорее.
И наш героический поход продолжился.
-Бонь, ты меня окончательно запутал,- вздохнула я.- Я и так-то чувствую себя заблудившейся в трех соснах, а ты еще больше этих сосен добавляешь.Честно, я надеялась, что ты мне хоть совет какой дашь...
Бонифаций чуть не взвыл. Видимо, его терпение подошло к концу.
-Совет? Запросто. Встаешь с кресла и топаешь прямиком в лечебницу. Находишь там шикарную даму по имени Друндгильда и слезно у нее клянчишь какое-нибудь успокоительное, чтобы перестать страдать паранойей и везде искать себе неприятности.
Ну ясно. Достала я Боню , вот он меня и выставляет.
Не зря говорят, что пока человек помнит, как больно обжигает огонь, он не станет его трогать.
Мы все вмешиваемся в чужую жизнь, только если нам не все равно.
– Неизведанное всегда пугает. – Ксай поднялся и подошел ко мне. – Но это не значит, что оно плохое. Оно всего лишь… другое.
Я невольно залюбовалась гордыми чертами лица, уверенным контуром тонких губ и взглядом, сиявшим той же потусторонней силой, что клубилась вокруг, щедро разлитая в воздухе.
– Нам пора, – произнес арэйн, окончательно приводя меня в чувство.
В конце концов, если она попытается меня убить, подумаю над этим позже, в перерывах между попытками выжить.
– Да, я заметил, – Ксай криво усмехнулся. – Дорвалась до знаний, скоро на ковараха станешь похожа.
– А кто это – коварах?
– Создание стихии Смерти. Ломаные заторможенные движения, красные глаза, серый цвет кожи, иссохшее, как у мертвеца, тело…
– Спасибо. Ты умеешь сделать комплимент, – мрачно заметила я.
– Это был всего лишь намек на то, что тебе пора отдохнуть от учебы и немного развлечься.
– На самом деле, одно из самых сильных заклинаний. Любое живое существо, которое окажется в этой комнате, постигнет та же участь. На яблоке, конечно, не столь зрелищно, но пихать туда кого-то живого мне не хотелось.
– А зря. Могла бы запихать меня.
Я удивленно посмотрела на Ксая.
– Прости, ты не успел мне настолько надоесть.
– Зато отделаешься от досадного обещания, – сказал Ксай с такой искушающей улыбкой, как будто не в Комнату Смерти запихать себя предлагал, а к чему-то неприличному склонял.
– Нет, по-моему, я зеркалами не интересовалась.
– Но ты ведь о них расспрашивала, – Ксай улыбнулся и, встав рядом с зеркалом, обернулся ко мне.
– Вот именно после того и не интересовалась.
– Признай, что ты просто боишься.
– Ты какой-то сегодня странный, – я с подозрением прищурилась. – Сегодня какой-то особенный день для стихии Смерти? Ты должен принести жертву, затолкав ее через зеркало в мир мертвых или скормив какому-нибудь потустороннему монстру?
– Ну, раз уж ты разгадала мой коварный план, я просто не могу тебя теперь отпустить, – Ксай зловеще усмехнулся и, подавшись вперед, схватил меня за руку.
Каким бы жестоким и эгоистичным ни был человек, у него все же есть близкие, те, кого он искренне любит, те, ради кого он готов бороться. И все дело в том, станешь ты кому-то близким или нет.
Чужому заклинанию доверяй, а своим подкрепить не забудь.