Довольно бесполезен … шест для танцев на шесте. Тренажёр подходит для сушки белья, но это всё. Сколько ни огибай его, проходя из спальни на балкон, твоя поэтическая попа не превратится в крепкую тыкву, как обещает реклама.
Мужчины не любят воспитательных мероприятий. Они не хотят становиться лучше. Их вообще всё устраивает. Меж тем розги и электрошок из кого угодно могли бы создать яркую индивидуальность.
Женщины любят ёмкие фразы. Предложение «Мы вроде бы предохранялись» круче романа «Гордость и предубеждение», в котором за 600 страниц, ни одной действительно неловкой ситуации, а всё только шуточки и танцы.
На ней было розовое платье. Оно начиналось на высоте моего носа и уходило вверх. Считать ли это место началом ног или их окончанием, зависит от того, падаете ли вы с этой девушки или только взбираетесь.
Я не знаю, почему ноги так важны. Женщины миллионы тратят на глаза, грудь и губы. Хотя могли пришить две красивых ноги – и всё. Потому что больше никто никуда уже не посмотрит.
Женщина не уйдёт, покуда не объяснит, почему она уходит.
Если человека загнать в угол тёщей, в нём просыпается социопат, убийца и маньяк.
Везти маму в аэропорт он вызвался сам. Он должен был убедиться, что счастье улетело.
Идеальная женщина умна, добра и с круглыми коленками. (Коленки — всемирный критерий женской красоты).
На деле таких женщин не бывает. Больше двух добродетелей в одну женщину не лезет. Поэтому лояльные мужчины выбирают между «добрая» и «красивая». Или «с круглыми коленками» хотя бы.
Умных избегают. За умом погонишься, женишься на жинозавре.
…Если отдельный холостяк живёт в доме, у него сама собой заводится женщина. Из ниоткуда. Из красоты и внутреннего романтизма обстоятельств. Как мышь из нестиранного белья.
Не сразу, конечно. Иногда целую неделю ждёшь. Зато потом обернёшься вдруг — а она уже в халате, нога на ногу, сидит, тапком покачивает.
Они жили в старом доме, где лестницы болели ревматизмом, а межэтажные перекрытия изгрыз кариес.
Папа согласился. Чтобы в жилище не переводились секс и еда, он во всём соглашался с мамой.
Не умеете ли вы варить супы так, как не умею их варить я?
В моих кастрюлях встречаются пищевые эманации трёх видов: условно съедобные, несъедобные и борщ.
Как все физики, уверен: на Земле есть лишь один вид науки, Физика.
Остальные подделки под науку придумали тупицы, которые физику не осилили.
Насекомых Люся поражает визгом. Но насмерть ещё не умеет.
И мы обнялись и уснули самым нежным образом.
Потому что две маленьких девочки кому хочешь докажут — нет в свете счастья, есть только покой, воля и три часа чтобы поспать.
У меня под домом кулинария. Там продают кишечные инфекции. Постоянным клиентам в подарок язва всего пищеварительного тракта.
И сказал Рома односложно, что больше не может, очень устал и переживает полное крушение надежд из пяти-шести букв, вторая «И», и это не «фиаско».
Прихожу. Педагогический курятник. Самая модная песня у них — «Отцвели уж давно». Она же самая жизненная.
В литературе улыбнёшься загорело и сразу наступает секс. Неземная Любовь сама находчиво снимает с себя трусы.
Даже если тёща отличный парень, всё равно она злодей.
Это закон природы. Так же неизбежно жи-ши пишется через «И» и маслом вниз падают бутерброды.
Сгоряча съела две булочки с маком, потом смотрела в зеркало на попу, тревожно. Весь вечер на нервах.
«Желаю тебе выйти за повара, растолстеть и чтоб в последний путь тебя вытаскивали краном через окно», — подумал я, но вслух только улыбнулся.
Кулинар я честный, но бесперспективный. Из набора любых продуктов всегда получаю одну и ту же ботиночную подошву, на вкус и запах.