Книги Владимир Прудков

Свобода — это круг нашего вращенья, к которому мы прикованы цепью. Притом что длину цепи мы определяем сами — так сказал Заратустра (а может, и не он).

Дул ветер, сыпал мелкий противный дождь. Моя куртка быстро промокла. Я возвращался пешком в свою неухоженную берлогу, просидев день в сомнительной компании, проиграв в карты последние гроши и перессорившись со всеми за их нечестную игру. Впрочем, компания была сомнительной, наверно, также из-за моего присутствия в ней. Я ведь тоже не ангел.  

«Нас со школьных лет учили, что в нашей стране две беды: дураки-начальники, которые устроили нам жизнь, немыслимую без воровства, и плохие дороги, по которым несподручно вывозить уворованное» — П. Тютюнник. (Из частных бесед)

В августе прошлого года на территории нашего дачного кооператива случилось невероятное событие. В огороде сторожа Елисея Чуракина приземлилась межпланетная летающая тарелка. Это произошло ночью, в котором часу Елисей Иванович не помнит. Он проснулся с сильной жаждой и первым делом направился к фляге. Припав к ковшику, боковым зрением заметил через окошко странное сияние. Но сначала утолил жажду, а потом уже вышел наружу.

В бытность моей работы в Далькосмосе, случались неожиданные встречи. Помнится, застряли мы на космодроме доскока у Большого Кольца. Пока для нас готовили рейс, зашел я в тамошний салун со странным названием "У чаши". Поглядев на присутствующих, на этот паноптикум межзвездных особей, я заметил за отдельным столиком вполне себе подобие землянина, украшенного шикарными усами, и подсел к нему. Точно, оказалось, наш человек. И сразу стало понятно: соскучился по общению. Да уж, знаю по себе, иногда...

- Встать! Суд идёт! - провозгласила железяка, исполняющая обязанности секретаря. Двери открылись и в зал заседаний вошёл Искин седьмого поколения в чёрной мантии.

На ужин я обычно захожу в кафе напротив. Дома только чай или кофе. Сегодня засиделся, переглядываясь с одной симпатичной мамзель с разбойничьей чёлкой. Но снять на ночь не успел. Опередил какой-то тип с дегенеративной мордой и с бьющей фонтаном бесцеремонностью. Она уходила с ним, оглядываясь на меня, с беззащитной улыбкой на лице.

Швейк открыл глаза и поморгал. Люди в белых халатах спросили, как он себя чувствует. Их было много, пять или шесть. Столько же, как во врачебной комиссии, объявившей его идиотом.  

Ваня Клюев в воскресенье долго не мог проснуться. В субботу вкалывал, не покладая рук, после работы пробежался по магазинам, нагрузившись жратвой, потом дома наводил порядок - а кто за него наведёт? Да и вообще неделя была напряжённая.   - Вставай, папка! - Ромка стащил с него одеяло. - Обещал ведь!

Стёпа Пронин с детства был любознательный. Когда заговорил, первый вопрос выдал о самоидентификации: "Мама, откуда я взялся?" Мама улыбнулась и сказала, что аист принёс. Стёпа потопал к папе и задал тот же вопрос. Папа, не отрываясь от компьютера, отмахнулся: "Мы нашли тебя в капусте".  

Антология фантастических рассказов авторов СамИздата. Двенадцать авторов, максимум по три рассказа каждого автора. Выпуск 2.

Я познакомился с молодым талантливым ученым, который теоретически доказал, что существует шестое измерение. Впрочем, в НИИ, где Стасик значился младшим научным сотрудником, его расчеты проверять не стали. 

Русоволосый и кудрявый Платон искоса поглядывал на отца и думал: а ведь он меня не любит! Может, в эти минуты даже ненавидит за то, что я не такой, как он, и не оправдал его ожиданий.   Впрочем, что ни делает боженька, всё к лучшему. С детства Платон, как и его авантюрные приятели, был заряжен на экстрим, и теперь, наконец, нарвётся на что-нибудь стоящее.