Цитаты из книг
admin
добавил цитату
из книги
«В Эрмитаж!»
4 года назад
— Я просто пытаюсь объяснить вам, в чем состоит долг истинного патриота. — Боюсь, что не справлюсь, ваше превосходительство, — качает головой наш герой. — Видите ли, я твердо решил прожить жизнь порядочным человеком
admin
добавил цитату
из книги
«В Эрмитаж!»
4 года назад
несколько рекомендаций по управлению домом для вечно неуверенной, вечно сомневающейся супруги. «Приберись, потом переверни все вверх дном, потом приберись снова — и успокойся»
admin
добавил цитату
из книги
«В Эрмитаж!»
4 года назад
По улицам гордо марширует старый русский коммунизм, развернув красные знамёна с серпом и молотом и стремясь вернуть прошлое. А рядом с ним так же гордо марширует русское евразийство, развернув красно-бело-синие флаги и стремясь обустроить будущее.
— Я просто пытаюсь объяснить вам, в чем состоит долг истинного патриота. — Боюсь, что не справлюсь, ваше превосходительство, — качает головой наш герой. — Видите ли, я твердо решил прожить жизнь порядочным человеком
В творчестве прославленного Малькольма Брэдбери, наставника не менее прославленных Иэна Макьюэна и Кадзуо Исигуро, легко сплелись язвительная сатира и утонченный интеллект. Роман «В Эрмитаж!» — его последняя книга, своеобразное литературное завещание, писавшееся почти десять лет. Таинственное расследование под названием «Проект Дидро» посвящено поискам библиотеки великого энциклопедиста. Согласно официальной версии она была продана Екатерине Великой и затем бесследно исчезла. Сегодня же ее ищут...
несколько рекомендаций по управлению домом для вечно неуверенной, вечно сомневающейся супруги. «Приберись, потом переверни все вверх дном, потом приберись снова — и успокойся»
В творчестве прославленного Малькольма Брэдбери, наставника не менее прославленных Иэна Макьюэна и Кадзуо Исигуро, легко сплелись язвительная сатира и утонченный интеллект. Роман «В Эрмитаж!» — его последняя книга, своеобразное литературное завещание, писавшееся почти десять лет. Таинственное расследование под названием «Проект Дидро» посвящено поискам библиотеки великого энциклопедиста. Согласно официальной версии она была продана Екатерине Великой и затем бесследно исчезла. Сегодня же ее ищут...
По улицам гордо марширует старый русский коммунизм, развернув красные знамёна с серпом и молотом и стремясь вернуть прошлое. А рядом с ним так же гордо марширует русское евразийство, развернув красно-бело-синие флаги и стремясь обустроить будущее.
В творчестве прославленного Малькольма Брэдбери, наставника не менее прославленных Иэна Макьюэна и Кадзуо Исигуро, легко сплелись язвительная сатира и утонченный интеллект. Роман «В Эрмитаж!» — его последняя книга, своеобразное литературное завещание, писавшееся почти десять лет. Таинственное расследование под названием «Проект Дидро» посвящено поискам библиотеки великого энциклопедиста. Согласно официальной версии она была продана Екатерине Великой и затем бесследно исчезла. Сегодня же ее ищут...
Знаете, как древние говорили, мысль свободна, но и ее можно украсть».
«Профессор Криминале» — остроумный, изящный, увлекательный роман, своеобразная панорама политической и литературной жизни конца XX века. Это блестящий образец нового европейского романа, герой которого — хамелеон, прагматик, философ, обуреваемый земными страстями, — предстает архетипом человека 90-х годов минувшего столетия.
Посвящается Доминику, типичному девятидесятнику. И еще — посвящается Мэтью.
...автоответчик прошкворчал что-то по-венгерски (самый невнятный язык на планете, не считая африканских щелчковых диалектов), вякнул несколько помпезных тактов из Бартока, финально заныла мембрана.
«Профессор Криминале» — остроумный, изящный, увлекательный роман, своеобразная панорама политической и литературной жизни конца XX века. Это блестящий образец нового европейского романа, герой которого — хамелеон, прагматик, философ, обуреваемый земными страстями, — предстает архетипом человека 90-х годов минувшего столетия.
Посвящается Доминику, типичному девятидесятнику. И еще — посвящается Мэтью.
Неугомонная мысль философа Лукача мечется взад-вперед, но в конце концов непременно утыкается в тюремную решетку догмы. Эту-то тюрьму он по доброй воле и называл реальностью. И тщился затащить туда, к себе, братьев и сестер по уделу человеческому.
«Профессор Криминале» — остроумный, изящный, увлекательный роман, своеобразная панорама политической и литературной жизни конца XX века. Это блестящий образец нового европейского романа, герой которого — хамелеон, прагматик, философ, обуреваемый земными страстями, — предстает архетипом человека 90-х годов минувшего столетия.
Посвящается Доминику, типичному девятидесятнику. И еще — посвящается Мэтью.
Но ты ведь сам понимаешь, что такое капитализм. Деньги, деньги и снова деньги.
«Профессор Криминале» — остроумный, изящный, увлекательный роман, своеобразная панорама политической и литературной жизни конца XX века. Это блестящий образец нового европейского романа, герой которого — хамелеон, прагматик, философ, обуреваемый земными страстями, — предстает архетипом человека 90-х годов минувшего столетия.
Посвящается Доминику, типичному девятидесятнику. И еще — посвящается Мэтью.
Для меня главное не переделать мир, а постараться его понять.
«Профессор Криминале» — остроумный, изящный, увлекательный роман, своеобразная панорама политической и литературной жизни конца XX века. Это блестящий образец нового европейского романа, герой которого — хамелеон, прагматик, философ, обуреваемый земными страстями, — предстает архетипом человека 90-х годов минувшего столетия.
Посвящается Доминику, типичному девятидесятнику. И еще — посвящается Мэтью.
Все знаменитые философы выше политики.
«Профессор Криминале» — остроумный, изящный, увлекательный роман, своеобразная панорама политической и литературной жизни конца XX века. Это блестящий образец нового европейского романа, герой которого — хамелеон, прагматик, философ, обуреваемый земными страстями, — предстает архетипом человека 90-х годов минувшего столетия.
Посвящается Доминику, типичному девятидесятнику. И еще — посвящается Мэтью.
Италии стандарты льготные: кто опаздывает на час, тот является на полчаса раньше срока
«Профессор Криминале» — остроумный, изящный, увлекательный роман, своеобразная панорама политической и литературной жизни конца XX века. Это блестящий образец нового европейского романа, герой которого — хамелеон, прагматик, философ, обуреваемый земными страстями, — предстает архетипом человека 90-х годов минувшего столетия.
Посвящается Доминику, типичному девятидесятнику. И еще — посвящается Мэтью.
Предо мною тянулся восточно-европейский пейзаж, который ни с чем не спутаешь. Бетонные башни пригородов, спальные дома и угрюмые универмаги, дробные квадраты кварталов и битком набитые трамваи.
«Профессор Криминале» — остроумный, изящный, увлекательный роман, своеобразная панорама политической и литературной жизни конца XX века. Это блестящий образец нового европейского романа, герой которого — хамелеон, прагматик, философ, обуреваемый земными страстями, — предстает архетипом человека 90-х годов минувшего столетия.
Посвящается Доминику, типичному девятидесятнику. И еще — посвящается Мэтью.
"Будапешт — это Буэнос-Айрес на Дунае, сплошная показуха». «В каком смысле показуха?» «Изначально эта застройка почти сплошь проектировалась не для здешних мест. Вон у самой реки прелестный парламент, который, кстати, едва заседает. Архитектору понравилась ваша Палата общин, и он соорудил нам такую же. Цепной мост выстроил шотландец в клетчатой юбке. Француз Эйфель — вокзал. Бульвары парижские, кафе венские, банки английские, «Хилтон» американский. Понятно, почему тут снимают кино: наш город — все города скопом. А эта древняя крепость, Рыбацкий бастион, с которого, кстати, никто и не думал удить рыбу, — просто стилизация начала XX века. Будапешт — как Диснейленд, а каждый венгр в нем — Микки-маус».
«Профессор Криминале» — остроумный, изящный, увлекательный роман, своеобразная панорама политической и литературной жизни конца XX века. Это блестящий образец нового европейского романа, герой которого — хамелеон, прагматик, философ, обуреваемый земными страстями, — предстает архетипом человека 90-х годов минувшего столетия.
Посвящается Доминику, типичному девятидесятнику. И еще — посвящается Мэтью.
Знаете, на днях одна милейшая особа юных лет мне написала, что прочла мое «Бездомье» и эта книга изменила ее жизнь. Я задумался. Как это может быть? Я написал ее, но мою жизнь это не изменило
«Профессор Криминале» — остроумный, изящный, увлекательный роман, своеобразная панорама политической и литературной жизни конца XX века. Это блестящий образец нового европейского романа, герой которого — хамелеон, прагматик, философ, обуреваемый земными страстями, — предстает архетипом человека 90-х годов минувшего столетия.
Посвящается Доминику, типичному девятидесятнику. И еще — посвящается Мэтью.
Вы никогда не постигнете, что значит жить в мире с неустойчивой историей, в мире, где твой опыт и убеждения сегодня верны, а завтра неугодны, где любая мысль, любой поступок — смертельный риск, где изменники ходят в патриотах, а патриоты — в изменниках.
«Профессор Криминале» — остроумный, изящный, увлекательный роман, своеобразная панорама политической и литературной жизни конца XX века. Это блестящий образец нового европейского романа, герой которого — хамелеон, прагматик, философ, обуреваемый земными страстями, — предстает архетипом человека 90-х годов минувшего столетия.
Посвящается Доминику, типичному девятидесятнику. И еще — посвящается Мэтью.
Был такой Карл Маркс, написал книгу «Капитал», после чего капиталов у нас не стало.
«Профессор Криминале» — остроумный, изящный, увлекательный роман, своеобразная панорама политической и литературной жизни конца XX века. Это блестящий образец нового европейского романа, герой которого — хамелеон, прагматик, философ, обуреваемый земными страстями, — предстает архетипом человека 90-х годов минувшего столетия.
Посвящается Доминику, типичному девятидесятнику. И еще — посвящается Мэтью.
Каждое слово, которое вы произносите, это декларация вашего мировоззрения.
Перед вами – роман, о существовании которого знали все – и которого не читал почти никто.
Роман, о котором известно было только одно – название. Название, переводившееся то как «Человек истории», то как «Социолог»...
Теперь наконец перед вами – и сам роман.
Роман, который вы прочитаете под названием «Историческая личность».
Какое же из названий больше соответствует «букве и духу» книги?
Прочитайте – и решайте сами!
Однако творчество – процесс ни с кем не разделяемый и внутренний; и сейчас Говард пребывает в той посткоитальной литературной прострации, в которую впадают те, кто слишком много времени посвящает собственным, ни с кем не разделяемым, построениям и сюжетам; его тянет погрузиться, вмешаться в более крупные, величавые, более великолепные сюжеты, чем те, которые набрасывает история.
Перед вами – роман, о существовании которого знали все – и которого не читал почти никто.
Роман, о котором известно было только одно – название. Название, переводившееся то как «Человек истории», то как «Социолог»...
Теперь наконец перед вами – и сам роман.
Роман, который вы прочитаете под названием «Историческая личность».
Какое же из названий больше соответствует «букве и духу» книги?
Прочитайте – и решайте сами!
Странно быть экзистенциалистом, когда тебя не существует.
Перед вами – роман, о существовании которого знали все – и которого не читал почти никто.
Роман, о котором известно было только одно – название. Название, переводившееся то как «Человек истории», то как «Социолог»...
Теперь наконец перед вами – и сам роман.
Роман, который вы прочитаете под названием «Историческая личность».
Какое же из названий больше соответствует «букве и духу» книги?
Прочитайте – и решайте сами!
Генри оказался в плену саморазрушительного цикла. Он не верит в собственное существование. Его агрессивность обращена вовнутрь, обращена против него самого. Он презирает себя и ощущает себя презираемым. Он не находит живых ценностей, живых чувств и впадает во внезапное отчаяние.
Перед вами – роман, о существовании которого знали все – и которого не читал почти никто.
Роман, о котором известно было только одно – название. Название, переводившееся то как «Человек истории», то как «Социолог»...
Теперь наконец перед вами – и сам роман.
Роман, который вы прочитаете под названием «Историческая личность».
Какое же из названий больше соответствует «букве и духу» книги?
Прочитайте – и решайте сами!
Мужчина формирует женщину. У него есть перед ней преимущества. Он задает темп.
Перед вами – роман, о существовании которого знали все – и которого не читал почти никто.
Роман, о котором известно было только одно – название. Название, переводившееся то как «Человек истории», то как «Социолог»...
Теперь наконец перед вами – и сам роман.
Роман, который вы прочитаете под названием «Историческая личность».
Какое же из названий больше соответствует «букве и духу» книги?
Прочитайте – и решайте сами!
Никто никогда не думал о ком-либо больше, чем о самом себе.
Перед вами – роман, о существовании которого знали все – и которого не читал почти никто.
Роман, о котором известно было только одно – название. Название, переводившееся то как «Человек истории», то как «Социолог»...
Теперь наконец перед вами – и сам роман.
Роман, который вы прочитаете под названием «Историческая личность».
Какое же из названий больше соответствует «букве и духу» книги?
Прочитайте – и решайте сами!
Я думаю, что я просто живу, а ты только теоретизируешь. Ты своего рода самосочиненный книжный персонаж, который обратил сюжет в свою пользу, потому что сам его сочинил.
Перед вами – роман, о существовании которого знали все – и которого не читал почти никто.
Роман, о котором известно было только одно – название. Название, переводившееся то как «Человек истории», то как «Социолог»...
Теперь наконец перед вами – и сам роман.
Роман, который вы прочитаете под названием «Историческая личность».
Какое же из названий больше соответствует «букве и духу» книги?
Прочитайте – и решайте сами!