Книги Харлан Эллисон

Двери в Ад открылись точно 13 августа, почти за десять до осеннего равноденствия. Врата приоткрылись всего на одно короткое мгновение, но кое-кому удалось сбежать. Одной из сбежавших была неприметная женщина по имени Маргарет Трашвуд, которая несправедливо попала в Ад, и теперь хотела попытаться понять почему, и восстановить справедливость. Но и после смерти, как и в жизни, никогда нет и не было справедливости...

Она увидела как во дворе их дома медленно и хладнокровно убили женщину. Ножом. Она была одним из двадцати шести свидетелей этой страшной сцены и, как и все остальные, ничего не сделала, чтобы остановить убийцу. И она увидела ещё кое-что. В сгущающемся тумане ей привиделись огромные горящие красные глаза и безобразная ухмылка хищного лица. Это было лицо самого города, нового, кровавого Бога. Бога тумана и уличного насилия. Бога, требующего поклонения, и предлагающего на выбор – смерть в...

Возвращаясь из ночного патрулирования, младший капрал Верной Лестиг угодил в ловушку, устроенную врагом. Раненный, почти ослепший, он попал в плен, и не выдержав пыток, pассказал врагам всё. И когда его, наконец, освободили, то предали военному требуналу за предательство. Он стал всеобщим изгоем, с клеймом предателя. Даже в его родном городке его хотели линчевать... Но это было только полбеды, потому что всё, что с ним случилось, было не просто так. Вмешались высшие силы, и в результате ранения...

Здесь Эллисон делится секретами писательского мастерства. Ведь главное дла любого писателя, и фантастика не исключение, это писать о людях. Единственное о чём стоит писать – это люди. Люди. Человеческие существа. Мужчины и женщины, чью индивидуальность надо создать, строчка за строчкой. Если вы этого не сделали – считайте что книга не удалась.

Отрыв человека или группы людей от цивилизации — вот что характеризует истории-робинзонады. Даниэль Дефо со своим «Робинзоном Крузо» открыл особое направление в литературе, герои которого остаются наедине с дикой средой. Космос — тоже недружелюбная обстановка, и оказаться в нем в одиночку куда страшнее, чем на солнечном необитаемом острове.