Зима, когда я вырос

1947 год, Амстердам. Голландцы со свойственным им прагматизмом пытаются забыть об ужасах недавнего прошлого и жить дальше. Но десятилетнему мечтателю Томасу не до жизни. Он никак не может найти свое место ни в классе, ни в городе, в котором живет. Он потерян, растерян и совершенно не представляет, что ему делать дальше. Раньше у него была мама, которая могла дать тумака, и папа, который умел смеяться, а теперь мама лежит в могиле, а папа давно перестал улыбаться. И даже добродушная тетя не спасает положение – Томас дичает с каждым днем и чувствует себя изгоем.
Но тут ему на помощь приходит точно такой же изгой, как он сам, - еврей Пит Зван. Новичок в их классе, рассудительный умник, который знает все на свете, он тут же сталкивается и с антисемитизмом вояки-учителя (никуда не исчезнувшим за годы войны), и с неприязнью лоботрясов-одноклассников. А вот для Томаса Пит оказывается настоящим спасителем.
Он спасает его от бездумного существования в темной заброшенной квартире, от одиночества и самобичевания, от совсем отбившегося от рук отца и мрачных воспоминаний. При этом жизнь самого Звана мало похожа на праздник: его родители и еще половина семьи погибли в концлагере, он сам всю войну прятался на чердаке у знакомых, а теперь мечтает только о безмятежной стране Америке.
Но у Пита и его кузины Бет есть счастливый талант – превращать все, к чему они прикасаются, в маленькое чудо, устраивать праздник буквально из ничего, жить на полную катушку. Иначе они, наверное, и не смогли бы пережить Холокост, сошли бы с ума от ужаса и отчаяния, как пытается сделать мать Бет (голландка, потерявшая мужа и всю его родню). Их забавная, не по годам, рассудительность буквально лечит Томаса, она для него заразительна и целительна одновременно.
И хотя в итоге ему придется пережить болезненное расставание и простить ужасное предательство, зато благодаря дружбе со Званами он буквально за одну зиму станет взрослым. Так что название автобиографической книги ван Гестела не только красивое, но и правдивое – его герой и вправду вырос за ту холодную зиму 1947 года, которая так ужасно начиналась и так печально закончилась.

Практически каждый житель лайвлиба имеет в своей коллекции хотя бы одну книгу военной или послевоенной тематики. Ведь война - тема актуальная, болезненная. Разве был в мире хоть один день без войны? Большие заканчиваются, локальные продолжаются.

В моей есть несколько таких книг. А про послевоенный голодный Амстердам уже вторая. Причем подряд. История очень простая. Умерла мама, отец уходит от воспитания, просиживая часы непонятно где, зарабатывая копейки. Спят с сыном в одной кровати, 47 год, безысходность, печаль, грусть. В школе бьет учитель, одноклассники пинают время от времени. Но это не заботит так сильно, как сочинительство безумных историй, которые на самом деле не случались. Вообще, прошу прощения за сумбур.

Кто такой Томас? Томас - самый типичный мальчишка. Он не хулиган, но не прочь похулиганить. Он не пристает к девочкам, но иногда то.... сами понимаете... можно позволить. И у него совсем нет друзей.

А, нет. Подождите. Кто там такой новенький пришел в класс? Неужели еврей? Снова эти несносные евреи?! Нужно его скорее как-нибудь опустить. Или.... Или нет? Возможно, он не так и плох? А сестра. Сестра у него прекрасная... Да, старше, да, зануда, еще и страшная как смерть. Но что-то в ней...

Не дайте себе сойти с ума. Томас всю книгу держался на очень странных диккенсовских мотивах, словно перевирая действительность для всех, он создавал себе свою, новую действительность. Все эти старые фотографии, холокост, Германия, отец, брань при взрослых, легкомыслие. Все это было для Томаса реальностью, больше, чем нужно на самом деле.

Отдавайте себе отчет, когда будете брать эту книгу от "Самоката". Да, издательство как обычно выбрало очень хороший подростковый роман, великолепно перевела и положила на полки. Но к таким откровениям сейчас, в середине нового десятилетия XXI века, готовы далеко не все. Каждые десять страниц затягивали меня в омут, все глубже и глубже. Но закрыв книгу я чувствовал опустошение.

Если вы читали "Дом, в котором", и вам понравилось, то понравится и эта книга. Их нельзя сравнивать сюжетно, но можно настроением. Как сказал мой добрый друг:
- знаешь, вот есть книги-антидепрессанты?
- ну?
- так вот это - депрессант.

Нет, светлого в романе тоже много. Он ведь послевоенный, надо понимать. Люди надеются, что станет лучше, что еды будет больше. Что любить станет легче, ведь во время войны любовь была, на мой взгляд, слишком всепоглощающим чувством. Не каждый мог позволить себе любовь, ведь она была более чем губительна. Ну впрочем, кому я пишу, вы и сами всё знаете, дедушки и бабушки рассказали.

Мой племянник, в свое время положительно воспринявший "Мальчика в полосатой пижаме" эту книгу тоже прочтет. Моим родителям, людям старой закалки, советовать не стану. Но в этот раз что-то очень личное вскрылось. Детишки могут и не осознать до конца.

Извините за неровный почерк.

Когда я вырасту, я не хочу быть писателем, это не для меня. Сочинить целую книгу - ужас, от этого становишься сутулым и не остается времени, чтобы поиграть в домино с сыном.

Книга произвела на меня двойственное впечатление. Попробую объяснить, почему.
Сначала положительные моменты.
- Отличный язык написания. Масса замечательных цитат. Например:

- Когда ты молод, - сказал Мостерд, - то горе - это птичка, которая пролетает мимо. Когда ты стар - это гадюка в траве, которая гложет тебе сердце и не отпускает.

- Книга о послевоенном времени, но отголоски войны прямо-таки пропитывают книгу. Люди никогда не должны забывать, как это страшно. Особенно, конечно, страшно с точки зрения детей. Если взрослые еще могут как-то логически объяснить, почему это происходит, то дети вряд ли поймут, что они такое совершили в жизни,что должны хоронить своих родителей...
- Юмор. Да, именно юмор. Думаю, если бы не он, книга была бы полный мрачняк. Так хоть немного разбавляется суровая военная тема.

— Началось все с Адама и Евы, да?
— Да-да.
— Адам и Ева были евреями?
Зван засмеялся.
— Почему ты смеешься?
— Никогда об этом не думал, — сказал он.
— Если Адам и Ева были евреями, значит, мы все евреи?
— Нет, — сказал Зван, — в какой-то момент вышел сбой.

- Романтика! Такая мальчуковая, душевная и трогательная.

Бет сняла очки. Зря она это сделала. Теперь ее глаза стали такими чудесно-близорукими, что я совсем растаял, — хорошо, что она обычно ходит в очках, а то я бы просто умер.

Из минусов:
- некоторые моменты были пошлые и неприятные (разговоры про "писюны" и сопли ручьем из носа...я бы вполне прекрасно обошлась бы без всего этого).
А вообще, думаю, такие книги нужно читать всем - и детям, и взрослым (детям лет с 12-13, не раньше). Крайне полезное чтение. Напоминает о том, как нам повезло жить в мире без войны. А детям показывает, как жили их ровесники в послевоенное время.
А еще она вселяет надежду. Особенно, когда долгая, холодная, тёмная зима заканчивается и приходит Весна...

Что же такое смерть? Смерть - это не темнота. Если закрыть глаза, становится темно, но эту темноту можно видеть. Смерть - это ничто, даже не темнота. Но что такое ничто? В пустой коробочке ничего нет. Значит, если открыть пустую коробочку, то увидишь ничто? Может, и так. Ничто существует. Все мертвые где-то есть.

Книга прочитана в рамках "Книгомарафона", декабрь 2019 и игры "Школьная вселенная".

Особая книга...

«Зима, когда я вырос» - особая книга. В ней особое настроение. Его помогает воссоздать особая песня, упомянутая в начале романа. Я нашла песню «Sonny Boy» на просторах интернета — это щемящий душу блюз. Жаль, у меня нет возможности прослушать ее на моем новомодном патефоне. Теперь эту пластинку не найти. «Sonny Boy» была исполнена Al Jolson в далеком 1928 году, но зацепила меня в самое сердце в нашем современном настоящем – январе 2016 …

А еще в этой особой книге совершенно особые иллюстрации, созданные прекрасной российской художницей Юлией Блюхер. Они тоже помогают воссоздать особое настроение.

Так получилось, что я читала эту книгу зимой. События, описываемые в ней, происходят тоже зимой. Правда, зима там также особая – голодная и холодная зима 1947 года.

— Почему ты не ешь? — спросил я.
— Я уже ел вчера.
— Это старая шутка, я ее знаю.
— Этого-то я и боялся. У меня нет для тебя новых шуток, ты слышал уже все мои шутки.

Читая книгу, мы знакомимся, казалось бы, с совершенно обычными детьми 10-13 лет, разница лишь в том, что современные дети – сытые, веселые, согретые теплом и любовью своих родителей. В романе, напротив, дети не понаслышке знакомы с болью утраты и одиночеством. Поэтому дети тоже особые.

— Мой папа — чудик.
— Именно по таким папам и скучают.

Несмотря на особое настроение в книге – тоскливое, щемящее, – в произведении совершенно особый юмор. Невозможно не наслаждаться!

Мне вот всегда очень обидно вылезать из ванны с совершенно чистой водой. Какая у меня скучная жизнь, думаю я тогда.

История, рассказанная в романе, может показаться слишком обычной. Мы – взрослые – все когда-то, так или иначе, повзрослели. Правда, случилось это, наверное, незаметно для нас самих. Повзрослеть можно разными путями: дождаться совершеннолетия, влюбиться, потерпеть первое серьезное разочарование… А можно повзрослеть быстро, просто однажды узнав правду.

«Спрашивай, — сказали они, — мы тебе все расскажем. Ничего не знать — это хуже всего».

В последнее время мне попадается много детских книг, написанных в том числе для взрослых. Но далеко не все несут в себе какой-то важный посыл. Этак книга могла бы стать хорошей, если бы не некоторые НО. Тема взросления показана на примере десятилетней мальчика.

Томас живет вдвоём с мамой, на улице зима 1947 года, Голландия. Отец у мальчика непутевый, мама недавно умерла от болезни. Поэтому периодически ребёнок живет у сестры мамы, своей тёти. Однажды отец решает уехать работать в Германию. Так мальчик переезжает к тёте. Примерно в это же время к ним в класс приходит мальчик Пит Зван. Так между детьми возникает симпатия, которая перерастает в дружбу.

Не стоит ждать от книги каких-то динамичных событий. Эта книга - взросление. Книга - жизнь. По сути здесь даже и сюжетной линии какой-либо я не увидела. В эту зиму дети много общаются и рассуждают. Они обсуждают войну, свои потери, голод, холод, чувства, первую любовь (в 10 лет???). Но тем не менее они остаются детьми.

Слог у книги слишком монотонный. А сама атмосфера мрачная и беспросветная. Безусловно, такие книги нужны, но мне кажется здесь перебор. Хоть автор пытается вписать в книгу какие-то счастливые моменты, это выглядит лишь жалко пародий на счастье. Хотя мне всегда казалось, что в 10 лет дети не могут быть так глубоко несчастны. Слог действительно унылый. Персонажи и их печи казались картонными (именно сюда это слово подходит идеально). Вроде бы автор пишет о переживаниях, но выглядит это будто никто лично эти горести и беды лично не прожил.

Люди, которые пережили войну (если не брать в расчёт главных персонажей - детей) в книге практически не показаны. У меня абсолютно не было ощущения, что я читаю книгу именно о послевоенные времени. Хотя автор и пытался это донести.

В целом весьма занудное чтение, унылый слог, ноль атмосферы. Поставьте любой город - ничего не изменится. Но что-то в этом есть. И уверенна, что книга может найти своего читателя. Вот я не её читатель. Но я и не расстраиваюсь!

Книга прочитана в рамках игры "Дайте две", 25 волна из виш-листа clubochek и "Школьная вселенная", дополнительная #5, предмет Практика выживания