Какой была бы Новгородская земля, если бы не крещение Руси?Начало шестнадцатого века. Млад Ветров - преподаватель Новгородского университета, шаман и волхв - не верит в пророчества и считает, что будущего не знают даже боги: не только боги, но и люди вольны его изменять. Захватывающая история о тайных врагах и открытых битвах в конечном итоге ставит вопрос об ответственности человека перед миром, в котором он живет. А начинается она с видения юного новгородского князя: тот уверен, что знает все об убийстве своего отца. Сорок волхвов должны подтвердить его правоту, и только Млад Ветров сомневается в правдивости гадания…
Язычница Ольга Денисова
На своем сайте О.Денисова пишет о том, что она не Толкин, но ее тексты лучше многих других, опубликованных. Это - истинная правда. Если бы Русь имела в истории не века «православного» мракобесия, а какой-нибудь «Сычевский университет» (описанный в «Вечном колоколе»), и он бы был не хуже Оксфордов-Кембриджев, тогда, да. Тогда бы мы думали своей головой, и у нас была бы свой национальная интеллектуальная элита, которая была бы в состоянии переосмыслить древний эпос и развить его в современных условиях. Пока же, даже фэнтези свою сделать не можем, почти все – подражательные подделки или стебовой трэш. Впрочем, есть и некоторые исключения. Речь не об авторах, а об отдельных книгах.
Денисову, можно, пожалуй, сравнить с другой питерской сочинительницей, работающей в фэнтезийном жанре – Марией Семеновой. Налицо и литературный талант, и смелые попытки сделать национальную фантастику, и отдельные, очень удачные опыты, и – увы – неумение держать планку. У Семеновой был восхитительный, захватывающий «Волкодав» (1995), неплохие повести о временах славян и викингов, и слабые попытки «продолжений» ее главного бестселлера, а также еще всякая «фигня». Не удержалась.
Знакомство с произведениями Ольги Денисовой началось у меня с «Вечного колокола». Однажды меня охватила жажда чего-то «языческого» и я отправился путешествовать по интернетной русколани. Нашел ссылку на «Колокол», скачал.
Тут вспомнил, что читал уже когда-то денисовский памфлет против христианства и он удержался у меня в голове вместе с «Христианской чумой» Анатолия Иванова (Имеется в виду религовед-диссидент, а не советский писатель. Хотя и «другой» Ан. Иванов на посту редактора «МГ» что-то делал в национально-патриотическом направлении). Стал читать роман – так понравилось! Действительно, интересная «альтернативка» - если бы Новгороде до 16 века сохранилась вера в своих богов! (Если бы вместо Владимира, изнасиловавшего Русь чужеземной верой, родилась девочка…). Захватывающая альтернатива, да.
Но, христианская чума ползет на Новгород и ближайшие земли. Чужебесию изуверской секты пытается противостоять волхв-шаман Млад, профессор Сычевского университета… Да, смелости автору не занимать. Как могут сохраниться шаманы с бубнами в условиях цивилизации, в городах? Впрочем, смелость города берёт. В данном случае рискованное допущение оказалось художественно оправданным. Борьба волхва с врагами вышла живой и интересной. Мне даже самому захотелось преподавать в такой вот Сычевке. (В настоящей Сычевке, которая под Ржевом и Вязьмой, я неоднократно бывал. Приятный городок, маленький и заштатный, известен разве что, как место, откуда немцы в войну вывезли часть так называемого «смоленского архива». Потом материалы о зверствах партии и НКВД оказались в Америке, послужив документальной основой для теории «тоталитаризма»).
Но в романе Сычевка – иная, как и Рязань находится на другом месте, теремки в этом универе симпатичные. Да и преподаватели должны быть немного волхвами, вести учеников к сущности вещей, а не просто повторять заученное. Из попыток перенести на нашу почву опыт зарубежного образования подчас выходило мало хорошего. Сейчас вообще «вузы» наскРозь поражены дуростью и коррупцией, а «вышка» готовит надсмотрщиков для полного закабаления России. Впрочем, и в альтернативном мире не все благополучно – христиане не унимаются, на их стороне и сильные маги, и ландскнехты, и эманация слепой веры населения порабощенной уже Европы. Предательство верхов и слабость низов также подрывают позиции Новгорода. Вообще, это ведь так тяжело – удержать свой уровень и свою веру. Нужно постоянно нести тяжесть ответственности и держаться всеми силами. (Сравни, например, моральную философию стоицизма и примитивную веру, страх «рабов божьих»).
Страсти в романе бушуют нешуточные, и на Земле, и в небе. Сюжет закручен. Женские пристрастия (образ Даны) к смелому «чудушке» обозначены отчетливо. Пересказывать повествование нет смысла, но написано хорошо, поверьте. Если описание схватки за душу крещеного мальчика Миши читаешь с восторгом, то финальное сражение с участием богов на волховском льду читательского внимания полностью уже не занимает (ИМХО, разумеется). Эмоционально трудно писать о постоянном отступлении, победа вроде одержана, но ОНИ не уймутся со своим «третьим Римом» и главный поп наденет на руку дорогущие часы, славя власть «партии жуликов и воров». (Аналогичным образом ОНИ поступали почти всегда). Но я писал не об истории, а о литературе. Чувствуется, что автор сильно устала к концу романа, но все же довела его до конца. ( У Семеновой «Волкодав» композиционно расползся – сюжетные концы торчат, а попытки их связать делают ситуацию еще хуже).
Национально ориентированная литература вытеснена в область маргинальную, трэшевую, «занимательную». Мейстримом (и премиями, издательскими возможностями пр.) владеют люди не нашего Рода. «Низкий жанр» диктует свои законы, нужно постоянно «желтить» свои тексты, иначе не получишь продаж среди невзыскательного читателя. (Семенова вот «дожелтилась»). При таком подходе об «умном» много не напишешь – и останешься в области маргинальной развлекухи. Иначе и быть не может, когда национальная элита истреблена и вытеснена, а к русскому телу была приставлена чужая голова.
Язычница Ольга Денисова
На своем сайте О.Денисова пишет о том, что она не Толкин, но ее тексты лучше многих других, опубликованных. Это - истинная правда. Если бы Русь имела в истории не века «православного» мракобесия, а какой-нибудь «Сычевский университет» (описанный в «Вечном колоколе»), и он бы был не хуже Оксфордов-Кембриджев, тогда, да. Тогда бы мы думали своей головой, и у нас была бы свой национальная интеллектуальная элита, которая была бы в состоянии переосмыслить древний эпос и развить его в современных условиях. Пока же, даже фэнтези свою сделать не можем, почти все – подражательные подделки или стебовой трэш. Впрочем, есть и некоторые исключения. Речь не об авторах, а об отдельных книгах.
Денисову, можно, пожалуй, сравнить с другой питерской сочинительницей, работающей в фэнтезийном жанре – Марией Семеновой. Налицо и литературный талант, и смелые попытки сделать национальную фантастику, и отдельные, очень удачные опыты, и – увы – неумение держать планку. У Семеновой был восхитительный, захватывающий «Волкодав» (1995), неплохие повести о временах славян и викингов, и слабые попытки «продолжений» ее главного бестселлера, а также еще всякая «фигня». Не удержалась.
Знакомство с произведениями Ольги Денисовой началось у меня с «Вечного колокола». Однажды меня охватила жажда чего-то «языческого» и я отправился путешествовать по интернетной русколани. Нашел ссылку на «Колокол», скачал.
Тут вспомнил, что читал уже когда-то денисовский памфлет против христианства и он удержался у меня в голове вместе с «Христианской чумой» Анатолия Иванова (Имеется в виду религовед-диссидент, а не советский писатель. Хотя и «другой» Ан. Иванов на посту редактора «МГ» что-то делал в национально-патриотическом направлении). Стал читать роман – так понравилось! Действительно, интересная «альтернативка» - если бы Новгороде до 16 века сохранилась вера в своих богов! (Если бы вместо Владимира, изнасиловавшего Русь чужеземной верой, родилась девочка…). Захватывающая альтернатива, да.
Но, христианская чума ползет на Новгород и ближайшие земли. Чужебесию изуверской секты пытается противостоять волхв-шаман Млад, профессор Сычевского университета… Да, смелости автору не занимать. Как могут сохраниться шаманы с бубнами в условиях цивилизации, в городах? Впрочем, смелость города берёт. В данном случае рискованное допущение оказалось художественно оправданным. Борьба волхва с врагами вышла живой и интересной. Мне даже самому захотелось преподавать в такой вот Сычевке. (В настоящей Сычевке, которая под Ржевом и Вязьмой, я неоднократно бывал. Приятный городок, маленький и заштатный, известен разве что, как место, откуда немцы в войну вывезли часть так называемого «смоленского архива». Потом материалы о зверствах партии и НКВД оказались в Америке, послужив документальной основой для теории «тоталитаризма»).
Но в романе Сычевка – иная, как и Рязань находится на другом месте, теремки в этом универе симпатичные. Да и преподаватели должны быть немного волхвами, вести учеников к сущности вещей, а не просто повторять заученное. Из попыток перенести на нашу почву опыт зарубежного образования подчас выходило мало хорошего. Сейчас вообще «вузы» наскРозь поражены дуростью и коррупцией, а «вышка» готовит надсмотрщиков для полного закабаления России. Впрочем, и в альтернативном мире не все благополучно – христиане не унимаются, на их стороне и сильные маги, и ландскнехты, и эманация слепой веры населения порабощенной уже Европы. Предательство верхов и слабость низов также подрывают позиции Новгорода. Вообще, это ведь так тяжело – удержать свой уровень и свою веру. Нужно постоянно нести тяжесть ответственности и держаться всеми силами. (Сравни, например, моральную философию стоицизма и примитивную веру, страх «рабов божьих»).
Страсти в романе бушуют нешуточные, и на Земле, и в небе. Сюжет закручен. Женские пристрастия (образ Даны) к смелому «чудушке» обозначены отчетливо. Пересказывать повествование нет смысла, но написано хорошо, поверьте. Если описание схватки за душу крещеного мальчика Миши читаешь с восторгом, то финальное сражение с участием богов на волховском льду читательского внимания полностью уже не занимает (ИМХО, разумеется). Эмоционально трудно писать о постоянном отступлении, победа вроде одержана, но ОНИ не уймутся со своим «третьим Римом» и главный поп наденет на руку дорогущие часы, славя власть «партии жуликов и воров». (Аналогичным образом ОНИ поступали почти всегда). Но я писал не об истории, а о литературе. Чувствуется, что автор сильно устала к концу романа, но все же довела его до конца. ( У Семеновой «Волкодав» композиционно расползся – сюжетные концы торчат, а попытки их связать делают ситуацию еще хуже).
Национально ориентированная литература вытеснена в область маргинальную, трэшевую, «занимательную». Мейстримом (и премиями, издательскими возможностями пр.) владеют люди не нашего Рода. «Низкий жанр» диктует свои законы, нужно постоянно «желтить» свои тексты, иначе не получишь продаж среди невзыскательного читателя. (Семенова вот «дожелтилась»). При таком подходе об «умном» много не напишешь – и останешься в области маргинальной развлекухи. Иначе и быть не может, когда национальная элита истреблена и вытеснена, а к русскому телу была приставлена чужая голова.
Еще одна книга про "добрых" язычников и "плохих" христиан. Этим можно было и ограничиться, но если браться за рецензию, то уж одним предложением не огрничиться.
Итак, автор написал книгу исходя из того, что Владимир Красное солнышко не родился, Русь не крестили и она оставалась некрещенной до начала XVI века. Новгород в конце XV века объединяет Русь, становясь старшим княжеством по отношению к Москве и Киеву. Не ясно было ли монгольское нашествие - мы знаем что есть Казанское и Крымское ханства, но как они возникли остается за кадром. Не ясно, что творится на западе от Новгорода - судя по всему Польша и Литва не объединились и каждый ведет свою внешнюю политику. А вот Ливонский орден вполне еще активен.
В общем, историческая картина выглядит мягко говоря не убедительно.
Что касается остального. Главный герой у нас - весь такой болезненно сомневающийся в себе тип. Рефлексия в нем цветет буйным цветом. Его девушка - особа тоже особенная - единственная женщина-профессор в Новогородском университете (напоминаю, у нас начало XVI века). Почему автор не познакомила своего героя с какой-нибудь девушкой в трактире или дочкой какой-нибудь торговца или боярина, а создала такую особенную девушку-профессора - вопрос как говорится открытый.
Когда-то давно книга привлекла необычным сеттингом, но кроме завязки с сохранившемся язычеством в ней ничего интересного не оказалось.
Давненько я двоек не ставил:)
Я много где упоминала о том, что одной из самых-самых любимых моих книг является "Вечный колокол" авторства Ольги Денисовой.
Надо сразу упомянуть, что автор этот почему-то незаслуженно малоизвестен и даже ни разу не печатался.
Причина этого остается для меня загадкой, потому что все семь книг этого автора действительно стоящие, причем каждая.
Это серьезно проработанные книги, однако не утратившие из-за этого своей живой искры, которая только и важна при чтении.
"Вечный колокол" поразил меня когда-то в самое сердце и не отпускает до сих пор.
Честно говоря полезла искать цитату для этого поста и до сих пор не могу оторваться))) Придется книгу перечитывать. Благо сюжет такой, что не приедается и в силу его достаточной сложности - приятно перечитать и вспомнить подзабытые повороты.
Основу сюжета составляет альтернативная историческая реальность.
Она построена на том предположении, что у Малуши родилась девочка и Русь так и не была крещена.
Я не стану останавливаться на реальности этой версии и историческом контексте, потому что мне это не сильно интересно - я ни разу не заклепочник.
К тому же эта книга у меня проходит все же как фэнтези, а не как АИ.
Тем более, что не мир и его историческая реальность и обоснованность здесь главное.
Итак, события разворачиваются в альтернативном языческом Новгороде.
Справедливости ради надо сказать, что Вечный колокол не покоряет с первых же страниц - в него надо немного вчитаться. Не сразу понимаешь, где же ты оказался и к чему первые рассказанные моменты. Потом уже оказывается, что ни одного лишнего слова в них нет.
В книге имеется несколько линий - политическая, с малолетним князем, религиозная, тесно переплетенная с политической, детективная, любовная линия, линия личных отношений.
Университет, простая жизнь, новгородское вече, война...
Линии умело переплетены, узор сюжета яркий, контрастный, книгой не насыщаешься с первого раза, сюжет нельзя просчитать на десяток шагов вперед - автор не мыслит шаблонами.
Сюжет то и дело круто поворачивает,он в меру динамичный, он не отпускает, он не провисает, наконец.
В центре этой круговерти - человек. Нет, он не совсем прост - Млад умен, он имеет дар, его уважают. Но он не сверхчеловек: его можно обмануть, оговорить, просто переиграть, убить, наконец.
Наиболее явственное отличие Вечного колокола от многих других книг - его герои. Они не такие, как в других книгах. Это сильные, самобытные люди, но они имеют слабости: кто-то простоват, кто-то наивен, кто-то наоборот, подозревает всех.
Каждый персонаж вызывает мгновенное доверие, их любишь или ненавидишь, но равнодушным не остаешься.
Сюжет завязывается вокруг малолетнего князя, вокруг убитого волхва, вокруг университетского преподавателя Млада.
С каждой страницей ты понимаешь, что за событиями, происходящими будто бы случайно, на самом деле тянутся чьи-то длинные коварные руки. И эти руки через чужие слабости, через обман и ложь управляют жизнью города.
И каждый, кто говорит "нет" рискует быть стерт.
– Вперед! Смерть татарам!
И призыву ответил вопль сотни глоток.
Дана
дернулась и бросилась к окну, Млад вскочил вслед за ней: к
профессорской слободе с факелами в руках неслась толпа студентов.
– Разыскали… – сказала Дана, всплеснув руками. – Татарчат разыскали! Не спится же им!
Млад, только выглянув в окно, кинулся к выходу, на ходу натягивая полушубок.
– Ты куда? Куда собрался? – Дана оторвалась от окна.
– Туда… – Млад пожал плечами.
– С ума сошел? Против пьяной толпы? Посмотри, их там не меньше сотни!
– Да что ты… Это же студенты… Кто-то же должен их остановить? Да сейчас все
– Да? Что-то я ни одного не вижу!
– Спят все, сейчас проснутся, – Млад надел валенки.
– Младик, ты с ума сошел… Не ходи… Ты слышал, что они сегодня вытворяли? Ты просто их не видел сегодня!
Крики становились все громче, мелькали черные тени и оранжевый огонь факелов.
– Да это же студенты, это же наши студенты! Они завтра прощения будут просить, они завтра пожалеют о том, что сегодня вытворяли!
– Младик, завтра будет завтра!
–
Дана, они сейчас натворят черт знает чего! И завтра, к сожалению, этого
будет не исправить! Как ты не понимаешь, для них это игра!
– Игра? Они, похоже, решили сжечь профессорскую слободу!
– Вот именно! – Млад открыл дверь. – Закройся покрепче.
– Да они убьют тебя!
Млад не стал больше спорить и захлопнул дверь.
Многие видят в книге почему-то голую борьбу христианства и язычества - их дело, конечно, но я вижу в этой линии более глубинное: идет борьба между тем, чтобы каждый человек отвечал сам за свои поступки и уже из этого вырастало бы общее -потому-то автором и взят я думаю именно Новгород - и тем, чтобы склонить людей, оболванить, подогнать под лекала.
Потому что, как говорится, чтобы править людьми надо быть личностью, а чтобы править баранами - достаточно быть козлом.
Это собственно как мне видится и есть основная идея книги - думать своей головой, не принимать на веру, не жить "на все воля божья *еще чья-то подставьте по списку*", а самому принимать решения и самому же отвечать за них.
Есть здесь другие идеи - защита своей земли, отстаивание правды через не могу, любовь к жизни, да просто любовь к миру. Через весь сюжет идет фраза "Мир, в котором я живу, прекрасен!".
"– Перестань. Я тоже думаю
каждый раз, что можно было бы все изменить. Один шаг, одно движение… Но
оно не изменится от того, что я буду об этом думать. Над временем не
властны даже боги, оно течет только вперед. Нам придется с этим жить. И…
Ты никогда не задумывался, почему на тризне положено смеяться?
– Потому что смерть боится смеха, – ответил Ширяй. – Потому что смех пугает Недолю, Неудачу.
– Да, конечно. Но есть и еще одно: кто-то уходит, жизнь так устроена. Но мы остаемся. И наше дело жить дальше, жить без тех, кто от нас ушел. И ловить каждый глоток этой жизни, любить ее такой, какая она есть.
– Да, – улыбнулся Ширяй, – мир, в котором мы живем, – прекрасен. Я помню. Ты всем это говоришь перед пересотворением…
– Я прав.
– Знаешь, Мстиславич, ты очень хороший учитель. Если бы я не поверил
тебе тогда, я бы сейчас не смог всего этого пережить. Я твердил самому
себе: мир, в котором я живу, – прекрасен. Как во время пересотворения. И
если бы не потери, он был бы не таким… прекрасным… Если нет зимы, какая
радость в лете"?
И еще вот такое размышление:
"Он шел и думал о том, что на этот раз точно действовал по правилу: я
сделал все, что мог. И, конечно, у него ничего не вышло. Тысячу раз прав
был его отец: надо стремиться к достижению цели, а не пытаться
испробовать все доступные средства.
"- В том-то и дело: я сделал все, что мог, а не то, что должен".
В общем, резюмируя: книга сильная, есть над чем подумать, но и развлекательной функции она не теряет, поскольку имеет четко выстроенный исключительно интересный многогранный сюжет и живых героев. Сильные, умные люди, которые делают то, что должны, а иногда - то что могут.
Вечный колокол и другие книги можно прочитать бесплатно или скачать.
Еще можно купить.
Альбомы с фотографиями Новгорода, Пскова, Изборска и других крепостей Северо-Запада авторства Ольги Денисовой можно посмотреть здесь.
Я люблю славянское фэнтези. И очень рада, что нашлась еще одна писательница, помимо Марии Семеновой, которая смогла порадовать нас качественным произведением в этом стиле. Книгу мне посоветовала сестра и я очень рада, что прислушалась к ее мнению )
Основной нитью проходит через книгу противостояние старых богов и новых. Вернее, одного нового. От того, чью сторону примет юный князь, зависит будущее альтернативной Руси, в которой никогда не было Владимира Красное Солнышко. Но зато есть университет, в котором науку шаманства изучают с первых курсов, есть вече волхвов, играющее не последнюю роль в принятии решений, а так же Архангел Михаил, который предстает в этом романе совсем не таким, каким его рисуют большинство из нас.
Млад Ветров - сильный волхв и шаман, в противостоянии богов играет не последнюю роль. И именно его задача - помочь князю не сломаться, справиться с видимыми и невидимыми врагами и повести Русь тем путем, который ей предначертан.
Ежели б Новгород остался языческим...
Фэнтези + альтернативная история, языческая Русь начала 16 века. Альтернатива - в непринятии Русью христианства в 10 веке; но как неразрешенный конфликт - повторение попытки христианизации полтысячелетия спустя. Место действия - Великий Новгород и Псков. ГГ - ведун-шаман Мал, выступает скорее как лакмус, хотя именно его выбор подчас оказывается ключевым для дальнейших событий (но действует-то много кто). Основные герои - преподаватели и студенты университета, живущие несколько обособленно и потому не сразу распознающие, что неладно что-то в новгородском государстве... А там уже давно идет тайная война, кусочки признаков которой надо сложить в целое - желательно до того, как наступит финальная, открытая стадия боя не на жизнь, а на смерть. Тот случай, когда вы, может, и не хотите драться, хотите жить в мире - но найдутся снаружи вашего обустроенного мирка те, кто хочет больше власти и богатства... а внутри найдутся предатели. Когда же хорошие люди не понимают, что происходит, действуют по правде, а против них - лицемерие и грязные приемы, то драматизм растет, непредсказуемость держит в напряжении. Чужаки и предатели шаг за шагом идут к захвату власти; подлыми ударами устраняются защитники Правды; оставшихся заставляет не сломаться в основном любовь - к жизни, к близким, к родине...
Кстати, наличествует хороший литературный, в меру стилизованный под средневековье язык. Вообще книга цельная и эмоционально сильная.
Звон вечного колокола на гриднице для каждого новгородца звучал как символ гордости, свободы и торжества Правды. Млад отдавал себе отчет в том, что вечевые решения зависели не столько от воли каждого новгородца, сколько от умения краснобаев поворачивать эту волю в нужное русло. Но в глубине души теплилась наивная уверенность: до тех пор, пока звонит вечный колокол, Русью правит народ. Народ можно обмануть, но нельзя лишить права голоса, нельзя согнуть ему плечи и заставить, принудить, поработить: с ним можно только договориться.
- Их вера, мой друг, - самый совершенный инструмент управления народами, который только могло выдумать человечество. Народ их жрецы называют паствой, сиречь «стадо», и, наверное, это очень точно определяет положение dеmos в европейских государствах.
- Но почему же люди мирятся с положением стада? - спросил Волот и вспомнил, что именно этим словом Тальгерт иногда называл вече.
- Они не только мирятся, они рады этому положению, мой друг! Именно поэтому я и называю их веру совершенным инструментом, но не берусь судить о нравственности такого положения. Простой человек, осознавая себя неотъемлемой частицей стада, освобожден от ответственности перед их богом за то, что происходит вне его самого: за это ответственность несут пастухи. Стадо идет туда, куда его ведут. Человек испрашивает жреца о том, как ему жить и что ему делать, по самым ничтожным вопросам, и если живет так, как предписано жрецом, после смерти его ожидает вознаграждение.
- Но предки? Разве им не придется отвечать перед предками за свои поступки? Ведь предкам нет дела до каких-то там всезнающих жрецов?
- В том-то и дело, что предки не спросят их об этом, их бог не желает знать кровного родства и всячески противится объединению людей, которое мы привыкли называть родом. Их бог не знает разницы и между народами, считая их в одинаковой степени своими рабами.
- Рабами? - переспросил Волот. - И это вот проповедуют их жрецы в Новгороде?
- Да, именно это.
- По-моему, все это чудовищно… Какое-то надругательство над людьми, тебе так не кажется?
- Их вера распространялась первоначально между рабами Рима, и тех не ужасало положение божьего раба.
- Но ведь сейчас в Европе нет рабства! И потом, европейская знать тоже исповедует христианство! Как же они мирятся с этим?
- Они рождаются с этим, - пожал плечами доктор. - И потом, для знати уготовано другое место, нежели для толпы. Они согласны, ублажая толпу, называться божьими рабами, отлично осознавая, что жрецы - то есть пастухи - находятся и в их власти тоже.
– Любой человек приходит в этот мир, чтобы что-то изменить. В юности все это понимают, в юности сам себе кажешься всемогущим. Но проходят годы, и начинаешь трезво оценивать свое место в жизни. И отдавать отчет в своих силах. Многие вообще отказываются от своего предназначения – разочаровываются в мире, в себе. Но это не значит, что они ничего в этой жизни не меняют. Нити судеб вьются причудливо, и каждый поступок что-то да значит для будущего.– Мстиславич, а чем будущее отличается отжребия? Помнишь, ты говорил, что Перун назвал это жребием, судьбой, а не будущим?– Это трудный вопрос. Доля или Недоля. Удача или Неудача. Предназначение, как ты сказал. Я думаю, на каждой судьбе есть какие-то отметки, нечто, что можно было бы назвать неизбежностью. Только к этим неизбежным отметкам можно подходить с разных сторон, это мы и называем – обмануть судьбу.– И эти отметки на нитях судьбы расставляют боги?– Думаю, нет. Есть силы, неподвластные богам. То, что греки называли kosmos. То, что удерживает этот мир в равновесии. Я не думаю, что эта сила разумна в нашем понимании разумности. Это та же сила, что заставляет отпущенный камень падать вниз, а деревья – тянуться к солнцу. Мир соткан из ограничений, иначе он перестанет быть миром и обратится в chaos. Эти ограничения иногда пересекают человеческие судьбы, направляют их от chaos к kosmos. Наверное. Впрочем, боги лучше понимают kosmos и тоже могут менять судьбы.– А как же свобода воли? Разве не ты всегда говорил, что будущее мы делаем сами?– Я не отказываюсь от своих слов. Тебеникто не мешал остаться в Новгороде и не ходить в Псков. Скажи, ты бы изменил свое решение, если бы знал, что потеряешь друга и руку?– Я бы отговорил Добробоя… – насупился Ширяй.– У Добробоя тоже была свобода воли. И разве, отправляясь в бой, каждый из нас не готов умереть? Мы полагаемся на судьбу, мы надеемся остаться в живых, но мы ничего не предпринимаем, чтобы ее изменить. Мы идем к своему предназначению по своей воле. Но если бы ополчение не ушло из Новгорода на Коляде, наши судьбы могли бы сложиться иначе.– Значит, у нас на пути есть вехи… Повороты… И мы можем менять свою судьбу на этих поворотах?– Может быть, – Млад пожал плечами.
– Перестань. Я тоже думаю каждый раз, что можно было бы все изменить. Один шаг, одно движение… Но оно не изменится от того, что я буду об этом думать. Над временем не властны даже боги, оно течет только вперед. Нам придется с этим жить. И… Ты никогда не задумывался, почему на тризне положено смеяться?– Потому что смерть боится смеха, – ответил Ширяй. – Потому что смех пугает Недолю, Неудачу.– Да, конечно. Но есть и еще одно: кто-то уходит, жизнь так устроена. Но мы остаемся. Инаше дело жить дальше, жить без тех, кто от нас ушел. И ловить каждый глоток этой жизни, любить ее такой, какая она есть.– Да, – улыбнулся Ширяй, – мир, в котором мы живем, – прекрасен. Я помню. Ты всем это говоришь перед пересотворением…– Я прав.– Знаешь, Мстиславич, ты очень хороший учитель. Если бы я не поверил тебе тогда, я бы сейчас не смог всего этого пережить. Я твердил самому себе: мир, в котором я живу, – прекрасен. Как во время пересотворения. И если бы не потери, он был бы не таким… прекрасным… Если нет зимы, какая радость в лете?
– Вернулся… Мы и не надеялись. Весной ребята покалеченные вернулись, говорили, ты смертельно ранен. Мстиславич, сколько детушек наших… Сколько мальчиков! – из мутных глаз по щекам старика текли слезы. – Половины в живых не осталось! Я вот, старый, еще жив, а мальчики…Млад не знал, что ответить, и чувствовал, что виноват: не сберег.– Как я рад, что ты жив… – прошептал Пифагорыч. – Как я рад… И Пскова они не взяли! Не взяли Пскова!– Не взяли, – Млад кивнул.– Помнишь, я говорил, что никто из них не побежит в ополчение записываться? А я ведь и прощения не могу у них попросить, у тех, кто там остался… Старый я дурак! Не взяли немцы Пскова…