Последние истории

Очень.

Я давно собиралась прочитать что-нибудь О.Токарчук, и хорошо, что наконец-то это случилось. Даже нет: «случилось» - не то слово, оно не отражает всех оттенков смысла, которые мне хочется передать. «Состоялось» - вот подходящее, потому что это было не просто чтение, а встреча, или, если хотите, маленькое жизненное событие. А события отличаются от всяких происшествий тем, что они оставляют след в душе, не дают себя забыть и способны изменить жизненные установки.

Мне кажется особенно важным, что знакомство с автором началось именно с этой книги, потому что ее стилистика как нельзя лучше подходит выбранной теме. А тема – смерть, уход из жизни, который, хотим мы того или нет, составляет перспективу всякой жизни. Здесь три истории, по сути разных и связанных только темой, да упоминанием общих героев – матери, бабушки и внучки.

Книга очень настроенческая. Не атмосферная, что уже превратилось в расхожий штамп, а именно настроенческая, она рождает настроение и одновременно должна попасть в резонанс с какими-то собственными эмоциональными интенциями читателя. Мне кажется, это непременное условие, как заветные слова, открывающие двери, или как предметы, указывающие сказочному герою единственно возможный путь. Смерть требует тишины, печали, уединения и недосказанности, а еще медленного чтения между строк, синхронистичного домысливания с опорой на собственные переживания-воспоминания, и все это есть в книге: и тишина зимы, и сумерки заброшенного жилища, и одиночество маленького острова, на котором умирают черепахи, и герметичность личных воспоминаний. Вместе с тем книга не бессюжетна и не является потоком единичного сознания, скорее, наоборот – она переполнена внутренним движением, энергией стремительно проносящихся мыслей.

Вместе с героями ты попадаешь из зимы в лето, из конца в начало чьей-то жизни, из «права» в «лево» сделанных выборов, оставаясь все время в позиции молчащего соприсутствующего. Истории О. Токарчук рождают странное чувство вненаходимости собственного сознания: ты здесь, в сюжете, рядом с героем, думаешь вместе с ним, и в то же время ты не здесь и не с ним, а в стороне, сам с собой. Буддисты бы точно сказали: ты в бардо – в преддверии смертного состояния, в зазоре между жизнью и смертью, и ты с удивлением постигаешь: умирание – это искусство, требующее времени и сосредоточенности.

Мне больше других понравилась первая история: Ида, попавшая в аварию, забредает в заброшенное жилище двух стариков, вместе с внуком устроивших хоспис для умирающих животных. На ее руках умирает собака. Я почти уверена, что многие при чтении эпизодов с собакой вспоминали, как уходили из жизни их собственные питомцы, какие странные переживания они испытывали, наблюдая их уход. И я совсем молчу об уходе близких, свидетелем которого многим приходилось быть. Смерть, как истина, всегда где-то рядом, и просто почувствовать рядом с собой разверзающиеся края Ничто, о котором говорят экзистенциалисты, – необыкновенный по накалу эмоций и очень человеческий опыт, облегчающий, как ни странно, мысли о собственной кончине.

Средняя история слегка смешивает смерть с жизнью, рассказывая о неслучившейся в жизни Парки любви и пришедшей к ней только с кончиной Петро. Любовь, ты эмоция или когниция? - К нему, нелюбимому, адресованы ее воспоминания и вопросы. И переоценка жизненных ценностей. А в третьей истории смерть принимает обличье арьесовской «не своей», давая возможность жизни восторжествовать. Не случайно главные герои – бегущая от себя и любви близких Майя и ее десятилетний сын, а не Киш с его фокусами и стремлением поделиться остатками жизни. И, может, смерть, ты и вправду такой фокус-покус, после которого изрезанный на кусочки индийский мальчик снова будет цел и невредим?

Очень по-своему. Очень по-женски. Очень психологично. Очень терапевтично. Очень тонко. Очень близко. Очень синхронистично.

Очень понравилось.

Очень.

Это моя вторая книга Токарчук (я уже абсолютно уверено зову ее своим любимым автором) и пока создается впечатление, что один из фирменных рецептов этого известного польского прозаика - добираться до духовного, архетипического через физиологическое и земное.

"Чистый край", февраль 2003, зима в сердце Европы. Это история о 54-летней женщине, попавшей в аварию на зимней дороге (по пути к полузабытому родительскому дому) и нашедшей временное пристанище на Богом забытом хуторе у двух странных стариков, к которым внук-ветеринар привозит умирать больных животных. Зрелая жизнь Иды, ее детские воспоминания и впечатления кружатся над просторами чистого края, оседают снежинками, тают и уходят в небытие, под землю. Она размышляет о жизни и смерти, она тренируется умирать, и в целом мире, кажется, никому нет дела, что порой, ночами, ее сердце замирает вдруг и не бьется вовсе, и несмотря на все врачебные *Здорова* - бесконечная, запредельная белая тишина из самых недр прародительницы Земли выныривает на поверхность "словно голова допотопного чудовища, оглядывается и погружается обратно". Memento mori.
И звуки постепенно возвращаются... Но Иде все равно хочется уткнуться лбом в холодный руль машины и на миг позабыть, что включенные фары, выстреливающие в небо, ничего там не обнаруживают.

"Парка", февраль 1993, леденящий ХХ век. История вторая берет смерть за отправную точку в мифологизированном путешествии по историческим реалиям ХХ века посредством истории жизни Параскевы (матери героини первой истории). Седая, высохшая старушка сидит на ледяной веранде рядом с умершим мужем и ...

Вечером я зажигаю ему громницу и выпиваю остатки водки, за его здоровье. И, видно, согреваюсь изнутри настолько, что начинаю таять — из глаз у меня капает вода и падает на белую руку Петро. Я стираю ее уголком покрывала. «Полежи тут трошкы, — говорю, — я зараз повернуся». Закутавшись в платок и Петрову куртку, пошатываясь, выхожу на снег. Ночь светлая, небо все в точках, чистое, как слеза. Точки складываются в слова, которые кто-то выкалывает для меня огромной космической шпилькой.

Юность, замужество, потеря родного края (пакт Молотова-Риббентропа), война, смерть ребенка, скитания и жизнь, обычная каждодневная жизнь, такая типичная женская судьба своего времени. Картина, нарисованная в предыдущей истории Идой обретает объем и ...трагичность.
Парка-Параскева - то ли парка древнеримской мифологии, что держит под особым покровительством рождения и смерти, то ли святая Параксева Пятница, на которую окрещенные восточные славяне перенесли многие признаки и функции своего главного женского божества языческого пантеона.

Мне больше ни к чему оставшаяся жизнь. Я бы отдала ее за одно плавное движение твоей руки, приподнявшейся, чтобы приласкать меня. Но торговаться не с кем.

На снегу проступают буквы, то ли итог прожитой жизни, то ли строчки бесконечной истории про то, что "рано или поздно зима нас доконает"...

"Фокусник", февраль, год Деревянной Лошади, вдали от зимы. История закольцовывается. Майя - иллюзия побега, летящее над землей порождение восточнославянского женского божества с христианским именем и богини вечной юности (Идун в германо-скандинавской мифологии), чье сердце сбоит ночами, юность прошла, а протертые яблоки призванные стереть смерть "бабка выплевывала на новенький халат из голубой фланели".

Мужчины в этой книги истончаются и тают - от земного, кряжистого Петра, полуэфемерного Николина до затерявшегося в дымках далей "Его", тают и проступают в итоге Мальчиком, который усваивает, что смерть - старый фокус и "существуют две истины - то, что есть, и то, что нам кажется".

Истории продолжаются. Иллюзии ткут ковер реальности, обрывая одни нити, чтобы начать другой узор, который также иллюзорен и невечен. Поломанный ковш Большой Медведицы черпает время и наши взгляды. Мы - воины света?..

Для того что бы умереть нужно время.

Вот об этом повествование… Грустно, красиво, многословно, метко, зябко, безысходно, бренно, устало. Будто лесной ручей поздней осенью обтекая темные камни, украшенные желто-коричневой листвой по краям.Вроде все время в одном ритме, в одной температуре и в том же месте. Но он течет, перерождается заново. Умирает замерзая и бурлит оттаивая. Бежит и журчит о том, что видит уже не удивляясь. Устал удивляться новому, да и нет ничего нового для него, время пришло доживать, додумывать то, что видел раньше.

Такая речь у автора. Три истории о разных женщинах. Они такие разные… Для меня эта книга запомнится историей второй рассказчицы. Она самая старшая, но самая живая, в ней чувствуется бурление вопросов и размышлений. Ей есть о чем вспомнить и что нам рассказать. Здесь и выживание в страшные времена, и приятие собственного тела с его необъяснимыми страстями, и вызов миру жаждой жизни, теми самыми страстями. И издевка, и житейская мудрость, и смирение. Можно разобрать на цитаты все сказанное ею. У меня просто в ушах звенит ее сочащаяся эмоциями и меткостью украинская речь. Эта девяностолетняя женщина не старуха. Она женщина. И расказывает нам - каково это.

А другие героини совершенно другие. В первом рассказе - героиня поколением младше. Ее хочется встряхнуть, разбудить. Смерть живет в ее сознании и воспоминаниях и как будто от этого, все что встречается ей на пути - одна только смерть. Она сама будто смерть. В третьем рассказе нам является ее дочь. Она еще не думает о смерти, но жизнь ей уже в тягость. При том, что жизнь ее устроена, она путешествует и является обладательницей счастливой профессии составителя путеводителей. Может, ей как многим, конечно, не нравится ее профессия, но что-то мне подсказывает, что ей никакая не понравится.

Вот как объяснить тот факт, что чем больше трудностей, опасностей и рамок у человека, тем выше воля к жизни? Выжить любой ценой и не просто выжить, но и вырвать удовольствие от жизни. Украсть его, отобрать у судьбы, если та не довесила…Испить, ни о чем не жалеть и о смерти не думать. Вопрос.

Из деталей поразило описание клубка эмоций, испытываемого рожающей женщиной. Та самая реальность, когда уже не страх, не боль, не стыд… Автор уделяет большое значение осознанию героинями собственной физиологии, любованию/отрицанию своих половых органов. Очень нетипично для интеллигентной женской прозы, хотя я не эксперт. Я давно заметила, что у восточноевропейских авторов какие-то стыдливо-бытовые-чрезмерные описания отношений полов, будто есть полусерьезное, полупохотливое желание посекретничать по поводу того самого.

Ну, и увядание, умирание - особый фон этого произведения. Мрут животные, люди, машины, ракушки…

ФМ2015

Лена, telans , спасибо большое за совет. Было интересно.

Проза этой современной польской писательницы впечатляет и обескураживает. Это нечто настолько невообразимое и незабываемое. Волшебное и магическое. Для меня в ее прозе все уникально (не смотря на то, что она пишет о жизни и смерти), все необычно (хотя в общем-то множество казалось бы обычных физиологических подробностей) и безумно оригинально. Она творит чудеса на страницах своих историй. Она сплетает все воедино тоненькими и прозрачными ниточками и окутывает читателя. Ее проза укачивает, погружает в себя, встряхивает... Все ощущаешь каждой своей порой и впитываешь... А какое наслаждение от ее языка, слов, мыслей... Важно не только о ЧЕМ она пишет, но и КАК она это делает. Не замечаешь как ты уже паришь где-то высоко. Любая попытка описать ее фирменный стиль заранее обречена на неудачу.

Три истории. Три женские судьбы. Три личности. Все такие разные, но в жилах каждой течет родственная кровь. Женщина 54 лет, попавшая в аварию снежной зимой и оказавшаяся в глубинке. Ипохондрик. Пытаясь прощупать и прочувствовать свое тело и восстановиться, она уносится в дебри воспоминаний о своем детстве и родном крае. Размышляет о бренности нашего бытия и его обыденности, устремляясь в высь. Ее мать, которая сидит на веранде с мужем, который умер. Холодная и пробирающая история 20в. препарированная сквозь призму судьбы одной семьи. Не очень удачный брак. Различие в темпераментах и отношении к жизни сделали свое дело. Глухое и тоскливое одиночество. А вокруг лишь снег, по-которому можно пройтись и нарисовать узоры своей жизни, своих надежд, своих забот, своих разочарований... А потом мы оказываемся в жарком и влажном климате. Сингапур. Майя... Женщина с ребенком, которая летит и парит над пространством времени. Худая, стройная и прозрачная. В вечном движении. В постоянных размышлениях о внутреннем *я*, которое сталкивается с *ты*. О мире и его границах. Об истинах и умении понять и осознать себя и окружающий мир. Впитать его в себя.

Жизнь не стоит на месте. Все люди - это одна большая цепочка, которую не разорвать. Мир крутиться и вертиться нескончаемо, и это не остановить. И причудливые узоры судеб магически переплетаются между собой.

Польская писательницы, наш современник. Такое родное наше славянское имя, да и фамилия, как и корни украинская. Но вместе с тем это уже другая ментальность.
Первая часть рассказанная, 54 летней Идой, мне не понравилась чтобы ах и все. Что-то было хорошее, что-то не очень. Зато, мне безумно понравилась вторая часть "Парка". Очень хотелось бы ее прочесть в украинском переводе. И хоть иногда Параскева и говорит на украинском, но он какой-то ломаный, а ведь рассказ идет от ее имени, а значит, и мыслить она должна на украинском. Не знаю, даже чем, зацепила эта часть. Но она такая близкая, искренняя.
Каждая героиня по-своему одинока, а меня притягивают такие героини. Вот вроде они имеют семьи, мужей, детей, имеют работы, соседей, окружающих, но в душе они одиноки, толи это наследственность, толи не умение найти нужного человека, или не умение быть в социуме.
Через все три рассказа проходит смерть. В первом это умирающая собака, во втором муж, в третьем фокусник.

Вот если б человека можно было так омолодить, как дерево. Срезать с него плохие воспоминания, отскоблить всю боль, все разочарования, будто мертвую ткань; состричь ошибки, глупые решения, оплошности и осветлить мысли. Если б можно было поступать так каждую весну, чтобы входить в новый год чистым и невинным. Ясно ведь – рано или поздно зима нас доконает.

Все три истории происходят зимой, две в Польше, одна на острове в Китайском море. Все три героини родственницы, но вместе с тем они плохо знают друг друга, целенаправленно убегают от дома и всего, что с ним связано. Хотя и любят своих матерей.

Это чисто женская книга, мужчины здесь играют второстепенную роль. Они просто есть в жизни, они меняют жизнь героинь, но на их месте могут быть другие мужчины, которые бы тоже меняли жизнь, но для женщин они не играют той роли которую должны были бы играть.

Книга прочитана в рамках игры ТТТ: польская современная литература, по совету обожаемой Анюты nezabudochka
Спасибо огромное за книгу)