Кондуит и Швамбрания

Очередное путешествие в детство с небольшим портфельчиком жизненного опыта и капелькой знаний, приобретенных после первого давнего прочтения книги. О книгах, понравившихся, полюбившихся, завороживших своей историей, покоривших детское сердце, трудно говорить как-то критически, потому что, оглядываясь в прошлое, видишь себя мальчишкой, завороженно читающим про себя, словно заглядывающего в зеркало своей души. Наверное у каждого была своя Швамбрания, у меня - точно была, целый атлас выдуманного материка, с описанием гор, рек, лесов, проливов и морей. Были на материке свои страны, свои правители, династии, тираны и диктаторы, свои герои, были войны, походы, армии. Была эпоха открытий и путешествий, расцвета искусства и изобретений.
А сейчас странички атласа постарели, покрылись морщинистым желтоватым налетом, но все равно готовы рассказать, что волновало создателя этого материка в то или иное время, какое событие, книга, газета, передача, известие нашло отражение в этой никому неведомой стране.

Знания из портфеля, заплечный опыт выступают призмой прочтения, смотря через которую улыбаешься своим воспоминаниям, впечатлениям, но эта же призма позволяет по-новому взглянуть на жизнь героев книги вне Швамбрании, ту жизнь, что была тогда не так уж интересна со своими взрослыми проблемами. Но она не оставила в покое мальчишек, втянула в свой водоворот, втолкнула в очередь постоянно возникающих вопросов: национальности, социальности, политика, война, образование, советы, манифесты, митинги, классовость и прочее-прочее, столь непонятное детям. А сейчас это интересно, сейчас важна история человеческая на фоне истории человечества, потому и примечательны такие вот приветы из детства с совсем недетскими рассказами.

Слабая память иногда становится не проклятьем, а благословением. Например, когда садишься перечитывать (или, точнее, дочитывать когда-то недочтённую) книжку "Кондуит и Швамбрания" и фыркаешь от восторга. Хотя у меня книжка называется ни разу не Швамбрания, а просто "Кондуит", и от этого как-о немножко жутко, потому что социальный кондуит-то и так прёт изо всех щелей, а Швамбранию попробуй найди нынче.

Кассиля люблю нежно, всегда, но самое-самое у него так и не выбрала. Что последнее прочитала, то и самое-самое. Не знаю, как можно не влюбиться в это полное погружение на всех парах в семантически размытый мир ребёнка, где смешались в кучу кони, люди, но при этом всё удивительно чётко. Первая часть "Кондуита", где главный герой (и, конечно, его брат Оська, мой любимчик) ещё мал прекрасна особенно. Против пафосных революционных вещей я тоже никогда ничего против не имела, но и "за" тоже случалось редко, а вот первая треть книги — настоящая находка. Хочется цитировать и цитировать, хотя, казалось бы, что там, обычные детские перлы, случаи и путанички.

Вторая треть книги про школу показалась мне вечной и неизменной (как таракан в цепи эволюции). Мелкие различия, конечно, всегда есть, но школа почему-то упорно отказывается меняться, как система. Как были унылые скучные учителя, изматывающие уроки, страдания и правила, так и остались. Как заталкивали редких педагогов с искрой в глазах, так это всё и есть. Редкие исключения только подтверждают правило. В школе мир резко делится напополам: тёмное "взрослое" с обязаловкой, нотациями и скукой; светлое "товарищеское" и неважно, чем стала основа дружбы или другого рода общения.

К концу книги мне стало остро не хватать Швамбрании. Конечно, это символ, воплощение детской наивности: чего стоят швамбранские войны на фоне настоящей вдруг пришедшей войны. И всё же хочу ещё, больше пилигвинов, больше островов, больше карт и приключений, пусть даже только на волнах фантазии. Но дальше уже — фантастические повести. А в реалистичных, как у Кассиля, рано или поздно Швамбранию придётся похоронить и хранительницу швамбранского секрета тоже.

Жаль.

Белеет парус или ...

У нас, в Швамбрании, здорово! Мостовые всюду, и мускулы у всех во какие! Ребята от родителей свободные. Потом еще сахару — сколько хочешь. Похороны редко, а кино — каждый день. Погода — солнце всегда и холодок. Все бедные — богатые. Все довольны. И вшей нет.

Кто из нас не выдумывал свою сказочную страну, в которой самые заветные желания становились явью. Наверное, только в детских мыслях всё так искреннее, прозрачно, без обиняков. Только в стране, выдуманной ребёнком, нет зависти и злости, лжи и ненависти.

А всё началось с пропажи шахматной королевы…. Лёля и Оська выдумывают невероятную страну Швамбранию, у которой есть моря и океаны, горы и острова; там проходят войны и революции, случаются реформы и чемпионаты. А ещё свой герб, гимн, карта, династии правителей и всякие министры. Мальчишки тщательно скрывают от всех существование страны, придуманная Швамбрания – это большая тайна!

Книга Кассиля стоит на моей полке с тех пор, как себя помню. И странным образом она меня никак не интересовала, что удивительно! По сюжету произведение очень схоже со сборником Катаева «Белеет парус одинокий. Хуторок в степи», который мною горячо любим и затерт до дыр. Поэтому просто не могу пройти мимо, не могу не сравнить!

Это история дореволюционного детства, гимназии, которая становится трудовой школой, революционного движения, перевернувшего всю страну с ног на голову. Два брата Лёля и Оська напоминают катаевских Петю и Павлика: интеллигентная родня, строгое воспитание, кудахчущие тётушки, всеми уважаемый отец семейства. Их поступление и учёба в гимназии: фуражка с жестяной кокардой, блестящие пуговицы, учителя, грозящие классу не только словесно, но и пускающие в ход розги. Кассиль и Катаев растят своих героев на глазах у читателя. Казалось бы, только-только Лёля идёт в первый класс гимназии, потом война с кондуитом, а тут уже он мечтает стать матросом революции и бить врага. У Катаева так выглядит Петя, который хочет помочь революционному делу, но очень интеллигентен и робок. А вот Степка Кассиля очень схож с Гавриком, эти ребята слишком рано повзрослели, так скоро приняли на себя ответственность за чужие жизни. Здесь я вспоминаю ещё одно замечательное произведение «Кортик» Анатолия Рыбакова, когда Генка, убежав из дома, собирался бить «белых».

Переход от гимназии к единой трудовой школе по сюжету очень схож с «Республикой Шкид» Пантелеева, Белых. Класс не готов всем скопом войти в новую жизнь, кого-то устраивает старый режим, учителя прошлого времени. Но большинство всё-таки за перемены, за учебные реформы – ребята хотят учиться, не чураются новых знаний, понимая, что грамотность - прежде всего.

Повесть «Кондуит и Швамбрания» во многом автобиографичная. Лев Абрамович стал прототипом Лёли, его брат Иосиф – Оськи. Отец ребят всю жизнь занимался медициной, и в книге Кассиль много внимания уделяет деятельности папы, тому, как родитель помогал всем без исключения.

А что же Швамбрания? Она продолжает жить в фантазиях детей. И постепенно, вместе с суровой реальностью, меняется её положение. Из царской страны она становится свободной советской республикой. Автор показывает, как меняются взгляды детей на происходящее, как Лёля и Оська отражают всё происходящее в своей выдуманной действительности.

Книга мне очень понравилась! Она написана легко и правдиво, с добрым юмором, самоиронией. Быть может, революционные веяния для современного читателя и выглядят не совсем уместно, но это ли не повод взглянуть на историю глазами очевидцев?

Концовка символична у обоих авторов. У Катаева это маленькая выпуклая запятая, в которой дети, стоя на берегу, узнают парус – символ свободы и надежды на лучшую жизнь. У Кассиля – щит с гербом Швамбрании, который, красуясь в комнате автора, язвительно напоминает о временах ушедших, когда «они прячут под подушку ложку в надежде, что приснится кисель…»

- Леля, а Леля! А что такое еврей?
- Ну, народ такой... Бывают разные: русские, например, американцы,
китайцы. Немцы еще, французы. А есть евреи.
- Мы разве евреи? - удивляется Оська. - Как будто или взаправду? Скажи честное слово, что мы евреи.
- Честное слово, что мы - евреи. Оська поражен открытием. Он долго
ворочается, и уже сквозь сон я слышу, как он шепотом, чтобы не разбудить меня, спрашивает:
- Леля!
- Ну?
- И мама - еврей?
- Да. Спи.

- Мама, - спрашивает Ося, уже садясь на постели, - мама, а наша кошка -тоже еврей?

Ну да, сейчас, имея за плечами 25 лет жизни я могу долго рассуждать о том, что книга наивная, детская, "заказная" и уж слишком верноподданная. А десятилетнему пацану проскочившая где-то между Жулем Верном и Фенимором Купером, "Швамбрания" принесла много открытий. Кроме, собственно, открытия материка Большого Зуба, она открыла для меня значения таких слов, как "война", "революция", "разруха" и "евреи".
Действие происходит в двух мирах. В первом -- классическая семья евреев-интеллигентов (папа -- врач, мама -- домохозяйка, дающая уроки пианино), проживающая в маленьком городке под Саратовом. В дугом -- материк Большого Зуба, открытый двумя братьями Оськой и Лёлей, ставший для них "игрой на всю жизнь"

Скучную реальность уездного городка, гимназии, лабазов да амбаров для Оськи и Лёли заменил сказочный мир. География, климат, флора и фауна – в Швамбрании было всё, что полагается каждой стране.В пустыне Кор-и-Дор за Кудыкиными горами действительно пусто, на востоке произрастают мужественные (не путать с девственными!) леса населённые дикими коньяками, процветает мореходное дело -- порт Фель, порт-Сигар и порт у Пея прямо таки забиты пароходами, на "том берегу" в "загранице" проживают воинственные пилигвины, вечные враги швамбран...

Знакомые образы населяли остров. Остров Лукоморье был заповедником всех вычитанных нами героев. Герои были изъяты из книг. Они жили здесь вне
времени и сюжета. Навстречу нам скакал сборный эскадрон. Впереди ехал, опустив забрало, Неизвестный Рыцарь, потом Всадник без головы. За ним погонял свою клячу Дон
Кихот Ламанчский. И трусил на осле его верный оруженосец Санчо Панса. Санчо Панса вез крылья ветряной мельницы, которую обкорнал Дон Кихот. За рыцарем печального образа скакал на Коньке-горбунке Иванушка-дурачок и показывал всем язык. Далее следовали на огромных битюгах три богатыря: Илья Муромец, Алеша Попович и Добрыня Никитич.Так их звали по имени и отчеству, а фамилии нам были неизвестны. Битюги были запряжены в царь-пушку. За ними следом крался знаменитый сыщик Нат Пинкертои. Он выслеживал Неизвестного Рыцаря. Ната Пинкертона незаметно преследовал прославленный сыщик Шерлок Холмс.

Мирную жизнь Покровска нарушают большие свершения -- мировая война, манифест и революция, гражданская война.
Все это находит отражение и в Швамбранском мире -- там своя революция -- яркая, с марсельезой и красными флагами, манефестами и митингами. Но со временем жестокая реальность чуть портит всю картин -- семью уплотняют, папу забирают на фронт, из голодающего Ленинграда на черноземье бегут родственники, в квартиру подселяют ремесленников, потом -- чекистов и комиссара... Тиф и разруха, нехватка продовольствия и дров, самогонщики и мародёры.

В Покровске выползла из подполья и стала официальной вошь.Сыпняк поставил на все красный крест. Оська настоял на введении в Швамбрании смертности. Я не мог возражать. Статистика правдоподобия требовала смертей.И в Швамбрании учредили кладбище. Потом мы взяли списки знакомых швамбран,царей, героев, чемпионов, злодеев и мореплавателей. Мы долго выбирали, кого же похоронить. Я пытался отделаться мелкими швамбранами, например бывшим Придворным Водовозом или Иностранных Дел Мастером. Но кровожадный Оська был неумолим. Он требовал огромных жертв правдоподобию.
- Что это за игра, где никто не умирает? - доказывал Оська. - Живут безконца!.. Пусть умрет кого жалко.

Не распыляясь о том, что, мол "устами младенца.." и "в каждой шутке ..." скажу -- книжица хорошая. Хотя бы потому, что красочно и наглядно показан рост и становление личности. Сказочный мир со временем наполняется совсем не детскими страстями. А потом и вовсе перестаёт существовать -- реальная жизнь оказывается куда более интересной.

Читается легко, юморок лукаво-еврейский, правдоподобность в описании гимназии с однокашниками и преподами наталкивает на мысль о автобиографичности... И ещё. Дух времени. Не знаю, я прочувствовал.

Ой, держите меня семеро! Пока я слушала эту аудиокнигу, думала, что меня увезут куда-нибудь. Представляете, как смотрится со стороны тётенька, гуляющая с собакой и периодически пытающаяся не загоготать во весь голос? Широкая улыбка не сходила с моей довольной моськи всю книгу...Ну вот вы только послушайте!

- Если бы я знал, что у меня такой папа будет, - ревел Оська, - ни за что бы в жизни не родился!

Или еще:

Мир был очень велик, как учила география, но места для детей в нем не было уделено. Всеми пятью частями света владели взрослые. Они распоряжались историей, скакали верхом, охотились, командовали кораблями, курили, мастерили настоящие вещи, воевали, любили, спасали, похищали, играли в шахматы… А дети стояли в углах.

Правда, были моменты, когда все-таки мое религиозное воспитание бунтовало, но удержаться от смеха не было никаких сил!

- Про бога-то знаешь?
- Знаю, - отвечал Оська. - Бог - это на кухне у Аннушки висит...в углу. Христос Воскрес его фамилия...

- И тебя самого бог произвёл, - говорит поп.
- Неправда! - сказал Оська. - Меня мама.
- А маму кто?
- Её мама, бабушка!
- А самую первую маму?
- Сама вышла, - сказал Оська, - понемножку из обезьянки.

Но это было первую половину книги. А потом началась политика. Я понимаю, что время такое было. Что Лев Кассиль писал практически свою автобиографию. Но я не люблю политическую тему ни в литературе, ни в кинематографе. Меня она вгоняет в смертную скуку. Но все же преподнесено это было задорно, хоть и с маленькой грустинкой.
Книгу слушала в исполнении Дениса Некрасова. Замечательный декламатор!