Эти парень и девушка знакомы с детства и еще могут полюбить друг друга, но им придется стать врагами. По жребию они должны участвовать в страшных Голодных играх, где побеждает только один – таков закон, который не нарушался еще никогда… Китнисс и Пит выжили – заставили признать победителями их обоих. Но многие из тех, кому не нравится победа, считают парня и девушку опасными. У этих людей хватает силы и власти, чтобы с легкостью убить и Пита, и Китнисс. Но никому не под силу их...
Пит вздыхает. – Ну, вообще-то, есть одна девушка… Я люблю ее, сколько себя помню. Только… я уверен, до Жатвы она даже не знала о моем существовании. Из толпы доносятся возгласы понимания и сочувствия. Безответная любовь – ах, как трогательно!
...чтобы дождаться конца, нужно пройти начало и середину.
У меня не было друзей, потому что я не умею дружить.
Мне не нужна церемония! Я хочу драться. И я вам нужна – кто из вас стреляет лучше меня?! Не люблю хвастаться, но сейчас случай особый.
Сможешь. Мы победители, или ты забыла? Мы выживаем вопреки
Какая бы ни была правда, на хлеб ее не намажешь.
Вы, Огненная Китнисс, бросили искру, способную разгореться в адское пламя, которое уничтожит Панем
В полночь, в полночь приходи К дубу у реки И надень на шею ожерелье из пеньки. Странные вещи случаются порой, Не грусти, мы в полночь встретимся с тобой?
рямо на меня змеиным взглядом уставился президент Сноу.
Чем сильнее я стараюсь уснуть, тем дальше от меня бежит сон.
– Знаешь, Цинна, по-моему, я подаю большие надежды. – Одевайся, никчемное ты существо, – отвечает он и бросает мне кучу тряпок.
СГОРИМ МЫ – ВЫ СГОРИТЕ ВМЕСТЕ С НАМИ!
– Я хочу домой, Пит, – произношу я жалостливо, как ребенок. – Ты поедешь домой. Обещаю. – Пит наклоняется и целует меня.
– Это как с тем хлебом. Наверное, я всегда буду тебе должна. – Хлебом? Каким хлебом? Ты что, про тот случай из детства? – спрашивает Пит. – Думаю, теперь-то уж о нем можно забыть. После того как ты воскресила меня из мертвых.
Эй, Эффи, смотри! – кричит Пит. Он бросает вилку через плечо и вылизывает тарелку языком, громко причмокивая. Потом посылает воздушный поцелуй. – Мы скучаем по тебе, Эффи!
Точнее, мы с Питом… Пит тоже пострадает, если все пойдет не так, как нужно. А Хеймитч его даже не предупредил! «Незачем. Его учить не надо». Что он имел в виду? Пит умнее меня и все поймет сам? Или… Пит и так уже безумно влюблен?
Я не знаю. Я совсем запуталась, и чем ближе мы подъезжаем, тем хуже, – говорю я. Пит ждет, что я скажу что-то еще, ждет объяснений, а у меня их нет. – Ну, когда разберешься, дай знать. – Его голос пронизан болью.
Игры голодные, зато профи сытые
И тут начинается. Победители по всему ряду берутся за руки. Одни – торопливо, как морфлингисты, Вайресс и Бити. Другие неуверенно медлят, но подчиняются остальным, как Брут с Энорабией. К тому времени, когда отзвучали последние аккорды мелодии, мы, двадцать четыре человека, образовали неразрывную цепь, – первый знак единения между дистриктами со времени Темных Времен. Разумеется, телеэкраны один за другим отключаются и чернеют. Поздновато опомнились. Все уже видели.
Дистрикт-12. Здесь вы можете подыхать от голода в полной безопасности
Меня давно никто так не обнимал; с тех пор, как умер отец и я отдалилась от матери, ничьи руки не внушали мне такого чувства безопасности.
Этот жест такой естественный и успокаивающий, совсем не то что наши наигранные поцелуи и ласки. Мне не хочется, чтобы Пит останавливался, и он как будто понимает меня. Он гладит мои волосы, пока я не засыпаю.
Я теряюсь. Не умею так ловко обращаться со словами, как Пит. И пока говорила, я представила, что на самом деле потеряла Пита, и поняла, как сильно хочу, чтобы он жил. Не из-за спонсоров, и не из-за того, что скажут потом дома, и даже не потому, что боюсь остаться одна. Из-за него самого. Я не хочу терять мальчика, подарившего мне хлеб.
Может быть, это и певчие птички – зато они существуют на свете вопреки желанию Капитолия. Никто не ждал, что послушным тварям хватит ума приспособиться к дикой природе, изменить генетический код, размножиться и создать новый вид. Ученые недооценили их волю к жизни.
Напоследок в больном, помутившемся сознании вспыхивает: «Пит Мелларк снова спас тебе жизнь!