4321

Пять по цене одного

Если вы экономный читатель, то «4 3 2 1» Пола Остера — настоящая находка. За стоимость одной книги вы получите даже не четыре романа, как можно подумать по количеству сюжетных вариаций, а пять. Пятый можно самому сложить в голове, распутывая детали основных четырех. Невероятно выгодное предложение.

Пол Остер ведет нас за руку по саду расходящихся тропок, фантазируя, что бы было разного в жизни подопытного кролика Фергюсона, если бы создатель беспрекословной авторской волей посылал ему совершенно непохожие друг на друга испытания. Поначалу кажется, что жизнь главного героя будет удивительным образом разнообразна, но Пол Остер — известный специалист по обману читательских ожиданий. Тропки петляют-петляют, но потом оказывается, что кружат-то они все вокруг одного и того же. Значит ли это, что воспитание и социальные условия не так уж сильно влияют на стержень личности? Тут каждому придется сделать свои выводы, потому что кому-то главный персонаж в четырех ипостасях покажется всегда одинаковым, а кому-то — нет. Мне было не трудно его отличать, и для таких въедливых и охочих до деталей зануд автор прячет дополнительные сюрпризы. Например, мы узнаем при внимательном чтении, что Фергюсонов гораздо больше, чем четыре. Потому что так называемый «основной» сюжетный ход в какой-то момент развалится надвое. Любимый прием автора: напрямую рассказать, что будет дальше страниц через двести, а потом нас к этому постепенно подводить с определенными ожиданиями. Если эти самоспойлеры не забывать, то потом окажется, что не все они сбылись, а значит Фергюсонов может быть не четыре, а двадцать — даже в рамках одного этого тысячестраничного текста. Пугающий фрактал, зацикленный на одном персонаже.

Объем произведения может смутить, но только на первый взгляд. В середине текста уже начинаешь жалеть, что его, на самом-то деле, недостаточно. Пол Остер умудрился ухватить суть популярных сериалов и воплотить ее не в цикле, а в отдельном романе. Пусть читатель прикипит к главному герою, влюбится, начнет за него переживать, кем бы тот ни был в этой версии судьбы. Тогда и тысячи страниц будет мало, тем более что в сюжетном плане Остер — знатный кайфолом и в любую секунду может ошарашить поворотом на 180 градусов.

Последний совет перед чтением: приготовьтесь собрать всю свою волю в кулак, чтобы открыто принять переводческие решения. Не каждый может выдержать Данов, Станов, Манхаттан и «ольдсмобиль» вместо привычных Дэнов, Стэнов, Манхэттена и «олдсмобила». Я немного сломалась на журнале «Mad», который тоже попал под аканье и стал «Мадом». Для меня «Мад» на слух ближе к «Mud», совсем не то название для культового издания.

Стоит прочитать каждому, кто может удержать в памяти множество деталей. Да и тем, кто не может, тоже будет полезно — отличная тренировка. Роман практически безупречен и не понравится только любителям расслабухи. Тут для чтения нужно постоянно быть в тонусе.

Анализ и синтез на примере отдельно взятой жизни

Проглядывая в процессе чтения биографию Пола Остера, убеждаешься, что в романе, забравшего у писателя семь лет жизни, очень много самого автора. Его герой Арчи Фергусон (почему переводчик вместо привычного для нашего уха "ю" в фамилии выбрал "у" - непонятно), также, как сам Остер, родился в 1947 году, только не 3 февраля, а 3 марта, как бы говоря читателю, что это не совсем тот же человек, но похожий.

Вообще-то лень сыграла со мной несмешную шутку – задумав почитать что-нибудь из современной литературы, я взялась за Остера, ничего не зная об этом писателе и не читав его более ранних произведений. В итоге попала на одного из самых известных постмодернистов XX века, да еще и на его знаковый роман, самый сложный и разветвлённый в его писательской биографии объемом более 900 страниц. И я с ним всё-таки справилась, хотя и не без труда. Видимо, сказывается нехватка гуманитарного образования, но я так и не научилась получать удовольствие от игр с текстом, стилем и смыслом, зачастую при почти полном отсутствии сюжета, хотя, наверное, и способна оценить «красоту игры». Вот за эту красоту книга заслуживает высший бал, а чуть занижен он потому, что такие книги способны внушить восхищение, но у меня они слабо затрагивают воображение и чувство сопереживания героям.

… Роман - это единственное место в мире, где два незнакомца могут встретиться на условиях абсолютной близости.

Итак, мы имеем биографию некоего Арчи Фергусона от самого его рождения и до 23 лет, который живет с родителями в Нью-Джерси, принадлежит к среднему классу и вместе со всей страной пройдет путь от 1947 до 1970 года, участвуя по мере возможности во всех политических и иных событиях, произошедших в эти годы. А поскольку автор никаких особо значимых мировых потрясений в его жизнь не вводит, ограничиваясь в основном теми, что затрагивают внутренний мир героя, получается такой отлично написанный и отразивший реалии своего времени почти биографический роман из серии «Как я провел...». Но вот тут автор использует прием, не новый, но оригинально применённый именно к его маленькому герою. А если… — основной мотив романа.

…и все это время, с начала сознательной жизни, его не покидало неотступное чувство, что по развилкам и параллелям путей выбранных и невыбранных сплошь странствуют одни и те же люди в одно и то же время, люди видимые и люди-тени, а мир, какой он есть, никогда не мог бы стать чем-то более, чем долей мира, поскольку реальное также состоит из того, что могло бы случиться, но не случилось, что одна дорога ничем не лучше и не хуже какой-нибудь другой дороги, но мука жить в одном-единственном теле состоит в том, что в любой данный миг ты вынужден стоять лишь на одной дороге, хоть мог бы оказаться и на другой и двигаться в совершенно иное место.

Чтобы у неподготовленного читателя не съехала крыша, наблюдая, как жизнь героя, повторяясь, напоминает заевшую пластинку, переводчик или само издательство заботливо уведомят нас в аннотации, что в этом романе мы имеем дело в четырьмя(!) вариантами того, как мог прожить свою небольшую жизнь Арчи Фергусон, американский еврей, учившийся в школе в Нью-Джерси, потом в Университете, и решивший в результате стать писателем. Это, и состав родственников будут неизменными во всех вариантах. А так четверо Арчи пойдут каждый своим путем, каждый со своим собственным опытом детства, юности, школы, дружбы и любви. Повествование можно сравнить с деревом, у которого ствол, то есть начало жизни, родители и бабушки-дедушки у героев был единым, а затем, по мере роста, дерево начинает ветвиться, и мальчик начинают обзаводится новыми ипостасями – у каждого следующего Арчи меняются обстоятельства жизни, степень преуспевания родителей, судьбы многочисленных родственников. Потом всё это повторятся еще раз с новыми вариациями. И еще раз… Потом автор возвращается к мальчику №1, потом опять переходит к №2, и так по кругу. Даже метки специальные в тесте даются 1.1, 1.2 и так далее. А в конце, закрепляя читательское впечатление, автор уже от имени своего альтер-эго, последнего Фергусона, дожившего до 23-летнего возраста, еще раз расскажет читателю об этих линиях жизни, расходящихся в разные стороны в зависимости от поступков героя, людей его окружения, слепой судьбы.

Мир вокруг него постоянно лепится из миров внутри него, ровно так же, как переживание мира кем угодно лепится из его собственных воспоминаний, и пока всех людей связывает воедино общее пространство, какое они между собой делят, все их путешествия сквозь время различны, а это означает, что каждый человек живет в мире, слегка отличном от тех миров, что есть у других.

Детство, школа, успехи в спорте, флирт с девчонками, травмирующая юную психику смерть друга, первая влюбленность, а позже много-много секса. Боже, неужели эта сфера и в самом деле занимает в жизни мальчишек так много места? Или это такова власть памяти у пожилого автора-мужчины, проживающего в ретроспективе свою молодость, оставившую об этом самые яркие воспоминания? Оставим это автору…

... до чего шикарен и прекрасен этот мир, если не остановишься и слишком пристально не вглядишься в него.

Но в жизни (жизнях) юного Фергусона много места занимают не только личные переживания. Он вглядывается в общественную жизнь внимательным взглядом будущего писателя, и, хотя много спорит и рассуждает о ней, принадлежа к прослойке либеральной интеллигенции, в активисты, однако, не рвется, понимая, что это не его задача.
Как в одной капле воды при желании можно разглядеть океан, так в этом романе через жизнь четырех Фергусонов мы можем увидеть всю Америку 60-х. Холодная война, казнь Розенбергов, убийство Джона Кеннеди и Мартина Лютера Кинга, расовые волнения, война во Вьетнаме, расколовшая страну, протестное движение студентов университетов. Все эти реалии мы подробно, в четырех экземплярах, куда уж подробнее, проживем вместе с Арчи. Позднее, читая или слушая передачи о том времени, ты невольно начнешь сверять всё по Остеру – а что там у него было в это время и как он это оценил. И если взгляд американца покажется неожиданным, значит я поняла что-то новое об этой нации, так долго разглядывая эту странную учетверенную, расстеленную перед читателем как газета с мелким шрифтом, жизнь.

Видя, что происходит сегодня в Америке со средствами массовой информации, писатель совершит экскурс к корням такого явления, как продажность прессы. И покажет читателю, с чего всё началось, как по заказу сверху газеты замалчивали размеры и подробности расовых беспорядков, как маститый редактор с горечью говорит герою, что крупные газеты забыли законы о непредвзятости и неподкупности прессы, что их попросту слили. Для российского читателя это интересный аспект.

Кстати, хотя предок Арчи Фергусона прибыл в начале века в Америку откуда-то с российских просторов, у автора удивительно мало упоминаний о России. В двух, если не ошибаюсь, местах, о Карибском кризисе и о Достоевском, даже первый полет в космос у него обошелся без этого упоминания. Что еще раз показывает нам, насколько американцы замкнуты на своей стране, в своем внутреннем мире, и, по большому счету, им ни до кого нет больше дела.

Уже понятно, что семилетний труд писателя, уже став вехой в современной американской литературе, также стал и кульминацией в его творчестве, а его герой, похоже, исполнил все прихоти автора, которые тот не успел осуществить в реальной жизни. Но, когда в одном из интервью Остера об этом спросили, он ответил: «Может быть. Но я надеюсь, что я еще не закончил».

Будущее — оно за стеной с множеством дверей, пока запертых, и оно зависит от того, какая именно дверь будет открыта первой.

Дисперсия одной жизни

4. Сложно у меня с американцами. Слишком часто в моей читательской практике случалось, что при всем очевидном писательском мастерстве автора, ни его герои, ни их жизненные цели, ни способы решения возникающих проблем, не способны пробудить во мне подлинного интереса, сочувствия или сопереживания. Слишком часто, на мой взгляд, тратят они свои жизни на то, что для меня большой ценности не представляет. Слишком редко заняты чем-то, кроме достижения финансового благополучия и общественного признания. Причем писательское мастерство тут большой роли не играет. И классики, и современники грешат подобным в приблизительно равных пропорциях. Вот буквально недавно прочитала роман нобелевского лауреата, многократно обласканный вниманием читателей и критики, и испытала от этого ощущение выполненной тяжелой работы вместо обещанного удовольствия. А до того - доселе неизвестный для меня автор впечатлил сразу несколькими своими произведениями.
Поэтому каждый раз, открывая очередной (особенно - толстый) роман американского писателя, я понимаю, что отчасти играю в рулетку. Никаких гарантий того, что взятый в руки кирпич не окажется камнем на шее...
Впрочем, для того и существуют советы друзей, чтобы делать открытия. А в этом случае меня еще и крайне увлекла идея романа - попробовать понять, как будет меняться жизнь человека, если на каждой жизненной развилке попытаться проследить за каждым вариантом судьбы героя. Автор счел нужным проверить четыре таких варианта, хотя мог бы придумать их и два десятка, и познакомил нас с тремя тупиковыми и одной развивающейся ветвями жизни своего Арчи Фергусона (это не я издеваюсь над привычным написанием этой фамилии, не пугайтесь, это переводчик Немцов свысока над нами посмеивается), американского еврея из Нью-Джерси, в интервале между 1947-м и 1970-м годами.
3. Надо сказать, что самую большую трудность в чтении здесь представляет не то, что каждый раз среди тех же самых персонажей читателю приходится привыкать к изменениям в уже освоенных им по предыдущей части отношениям. Не так легко, честно признаюсь, смириться с тем, что девушка, которая только что была главным смыслом жизни героя, вдруг становится просто одной из его родственниц, и не самой близкой. Или с тем, как меняется финансовое состояние семьи... Эти различия улавливаются довольно быстро, и линии судьбы героя в голове почти не смешиваются. Но вот тот факт, что 90% значимых для истории США событий третьей четверти ХХ века нам либо вообще неизвестны, либо известны в довольно искаженном виде - лично меня напрягало изрядно. Такая погруженность автора во внутреннюю американскую жизнь, такая абсолютная уверенность в том, что каждое упоминаемое им событие - безусловно хорошо известно читателю, для читателя российского и даже постсоветского в целом может стать неожиданной дополнительной нагрузкой. И не каждому понравится. Потому что четыре (на самом деле три, главным образом) судьбы Фергусона так тесно связаны с его отношением к происходящим в США событиям, к привычкам и обычаям их повседневной жизни, к их увлечениям и пристрастиям, что понять все оттенки внутренних изменений героя получится только в совокупности с осознанием политических, культурных и социальных изменений в тогдашнем американском обществе. Нет, ну общие черты мы, разумеется, и без этого сумеем разглядеть, а вот глубоко оценить прочитанное, на мой взгляд будет затруднительно. По крайней мере себя я постоянно ловила на том, что читаю об абсолютно неизвестных мне событиях и неожиданной для меня людской реакции на них в американском обществе.
2. Впрочем, в мастерстве автору не откажешь, и мне было бы куда интереснее читать не только о взрослении Арчи, но и о его дальнейшей жизни, причем желательно во всех четырех вариантах, причем лучше в те времена, когда я уже могла быть знакома с описываемыми событиями. Пол Остер решил иначе, но это уж его писательское право.
Кстати, о писательском праве, о творчестве и литературе написано в этом романе столько, что можно из отдельных фрагментов целую книжку составить для тех, кто еще только хочет стать писателем, или пока не понимает, кем хочет стать, и уже любит писать тексты, и вообще интересуется словотворчеством. Потому что все четыре судьбы неразрывно связаны с желанием героя писать, придумывать, фиксировать, рассказывать. Все герои сомневаются в собственных способностях, но не настолько, чтобы не пытаться создавать тексты, и каждый из них в итоге находит собственную нишу в работе со словом. А еще - в книге множество отсылок к другим книгам, так что если зацепиться за прочитанное героем, можно и для себя немалый список к прочтению подобрать. И, что особенно греет, не только из американской литературы состоящий.
1. Понятно, что в истории о взрослении большое место по определению должны занимать любовные привязанности героя и его сексуальное развитие. И в романе об Арчи Фергусоне эта тема занимает немало места. Потому что герой Остера прямо-таки обуян желанием во всех четырех своих ипостасях. Вот только здесь неподготовленного читателя ждут малоприятные сюрпризы. Во-первых, один из Фергусонов станет-таки гомосексуалистом, куда ж без этого в наше время... И нас с размаху окунут в "прелести" однополой любви с изрядными физиологическими подробностями. А во-вторых, переводчик романа по-видимому ратует за сохранение авторского стиля или настроения, поэтому в какой-то момент начнет топить читателя в таком количестве площадной брани, что впору ставить дополнительное предупреждение для слабонервных. Словом, нежным фиалкам читать не рекомендуется. И, что особенно обидно, на мой взгляд в 90% случаев матерщину вполне можно было бы смягчить без ущерба идее. Но это нынче не модно. Сочетание изысканных литературных сравнений, научных терминов и нецензурной брани, по-видимому, представляется особым стилем. Вполне возможно, так оно и есть. И для ценителей это добавит роману шарма. А остальных я считаю нужным предупредить. Принимайте решение о прочтении, заранее понимая, какие вас будут ждать сложности.
Эх... Планировала написать буквально пару абзацев, но роман настолько многослоен, что это мне совершенно не удалось.

Господин Фергусон

Это была первая книга Пола Остера, которую я прочитал. Несмотря на устойчивый интерес к американской литературе, его имя до недавних пор маячило где-то на задворках моей системы координат. И как оказалось зря.

Я открывал роман, не будучи уверенным в том, готов ли пуститься в столь длинное и извилистое путешествие. Интуиция подсказывала, что "4321" не та книга, что берётся с наскока. Тут я не прогадал, потому как уже на первых тридцати страницах понял, что Остер из тех, кто навязывает читателям свои правила игры.

Роман можно разделить на несколько уровней, каждый из которых имея самостоятельную ценность, удивительно сочетается с другими.

На поверхности. Про сад расходящихся тропок не упомянул только ленивый. Человеку, далёкому от творчества Борхеса, возможно придёт на ум другая ассоциация, а именно фильм Жако Ван Дормаля "Господин Никто", удивительно синонимичный роману Остера не только по настроению, но также и благодаря схожести некоторых ситуаций.

Разумеется, вынесенным в аннотации художественным приёмом, книга не исчерпывается. Форма не конкурирует с содержанием. Мы поначалу думаем, что все, чем нам придётся заниматься - это сравнивать параллельные жизни Фергусона, выуживая из цепочки событий судьбоносные решения и капризы случая, определившие его дальнейшую жизнь. Но это не так.

Первый уровень: внутренний мир четырёх Фергусонов. Начать следует с того, что Остер смог сделать главного героя одинаково интересным и правдоподобным во всех его вариациях. Каждый из Фергусонов самостоятельная и полностью самобытная личность, за формированием которой мы с вами наблюдаем. В данном аспекте "4321" выступает в качестве наглядной демонстрации того, какой вклад в развитие и последующую жизнь человека вносят детство и окружение. Фройд бы такому только обрадовался.
Большое внимание Остер уделяет вопросам сексуальности, а именно созидательной и разрушительной стороне полового влечения. Делает он это без какого-либо мачизма или, что ещё хуже, наивного романтизма, а с позиции беспристрастного наблюдателя, который может использовать слова "молофья" и попа в одном предложении.

Второй уровень: Америка и её история. Карибский кризис, убийство Кеннеди, битники, дети цветов, расовая дискриминация, Вьетнам и многое другое проходит пунктирной линией через жизнь Фергусона в любом из его воплощений. Смотря на мир глазами главного героя, мы буквально проживаем эти события изнутри. Проза сплетается с публицистикой, образуя занятный тандем, который вкупе с пристрастием Остера к детализации происходящего, позволяет нам оказаться по ту сторону повествования.
История в романе воспринимается некой трансцендентной силой, вышедшей из-под контроля. Случится может все что угодно и никто, ни простой человек Фергусон, ни президент США не в состоянии заставить реку течь в обратном направлении.

Третий уровень: литература. А ещё это роман о муках творчества. Каждое из воплощений Фергусона тянется к волшебству художественного слова. Примечательно, что Остер рассматривает совершенно разные проявления литературного ремесла, знакомя нас с превратностями переводческой, репортёрской или писательской деятельности. Это интересно не только само по себе, но и как элемент, дополняющий внутренний мир героя и напрямую связанный с тем, кем и как себя чувствует Фергусон 1,2,3 и 4.

Получается, что в книге с цифрами на обложке есть как минимум столько же идей и смыслов, сколько заявлено в названии. "4321" роман из тех, которые нужно прочитать не ради того, чтобы поставить какую-то галочку, польстившись на шорт лист букеровской премии или статус новинки.

Эта очень американская книга, как ни странно, написана обо всех нас сразу и о каждом в отдельности. Все мы понятие не имеем, в каком мире живём и что нам делать со своими жизнями. И пусть "4321" лишь капля осмысленности в безумном мире хаоса и несовершенства, уж лучше с ней, чем без неё.

P.S. Жаль только, что выход романа не сопровождался какими-нибудь фанфарами, как это происходит с "Бесконечной шуткой". Разумеется, в обоих случаях труд был проделан колоссальный, но я убеждён, что "4321" заслуживает читательской любви и славы ничуть не меньше, а может и больше.

Отдельное спасибо Максу Немцову за изумительный перевод и искреннюю любовь к своему ремеслу. Браво!

Роман воспитания 4 в 1.

Притча о человеческой судьбе и нескончаемо расходящихся путях, на которых человек вынужден оказываться, пока движется по жизни.

Очень сложный для восприятия роман. Не сразу я сообразила делать пометки, но потом всё же пришлось. А вообще, наверное, надо было читать сначала историю 1, затем историю 2 и так далее, чтобы полностью погрузиться в жизни Арчи Фергусона — в чём-то схожие, но такие разные.
Очень плотный, вязкий, обстоятельный текст, множество длинных предложений. За первый день чтения я осилила всего 65 страниц (зато потом пошло!).
Главный герой проживает четыре альтернативных жизни. В зависимости от какого-то события действие идёт в определённую сторону. Он переезжает, теряет близких, даже умирает сам. И в каждой жизни он пишет — либо прозу, либо статьи для спортивных изданий.
Всё это происходит на фоне Америки 1950-60х г. — спорт, войны, студенческие протесты, убийство Кеннеди.
В принципе роман мне понравился, но как же я от него устала под конец! Люблю кирпичи, но этот превзошёл все остальные. Под конец, ближе к концу 60-х, стало уж слишком много политики. Всё-таки Арчи-мальчик импонирует мне больше Арчи-юноши.
В общем, даже не могу написать чего-то осмысленного. Но наверное, 4 3 2 1 стоит того, чтобы быть прочитанным.

Не обошлось и без основательного минуса. Переводил Максим Немцов, так что приготовьтесь к таким вариантам имён и названий, как Станли, Давид, Ненси, Кери, Манхаттан, Кароль (чувствуете, повеяло Восточной Европой?), Фрэнклин Делано Рузевелт. Бальдвин, Доногью, Пелл-Мелл.
Вдохновенье, свиданье, желанье, общенье (это у них общее с Грызуновой)
Огайосец (хммм).

ПС а ещё тут есть чудесный рассказ «Душевные шнурки» (главные герои Ханк и Франк :D)